— Кто такая? — рявкнула зеленая морда. — Почему находишься в этой комнате? По какому делу?

Каве, порядком огорошенная появлением неизвестной земной природе чудовищной физии, все–таки нашла силы возмутиться:

— Да ни по какому! Я приехала в гости…

Почему–то невинная в общем–то фраза вывела физиономию из себя.

— В гости, значит? — сердито прорычала харя. — Это к нам–то?

Маленькая девчонка, судя по надутым щекам, еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Ну, если не выгоните, — озадаченно добавила ведьма, и малая не выдержала — залилась звонким смехом. Она даже ручками за живот схватилась.

Каве решила списать странное приветствие в этом доме на местные порядки. Кто знает, как на чародольских землях принято с гостями обращаться?

— Сейчас разберемся, — между тем угрожающе пообещала зеленая харя и тут же исчезла — зашипел, сворачиваясь в едва заметную точку, серебристый овал зеркального портала.

— Ты с ними поаккуратнее, — авторитетно заявила девочка. — Неизвестно, сколько тебе в этой тюрьме сидеть, а могут без еды надолго оставить или выпороть. Пока хозяина нет, они здесь все наглые.

— В тюрьме?! — всполошилась Каве. Сон слетел в одну минуту.

— Ну да, в тюрьме. — Девчонка широко раскрыла глаза. — Но не переживай — ты в земляческом блоке. Да, мы серьезно попались, зато условия проживания неплохие… Скорей всего, ты связана с нашим делом, раз находишься здесь… Может, ты тоже охотилась за белоголовым сокровищем?

Ай да Великий Мольфар! Ну и учудил! Вот как он отблагодарил за свое освобождение из–под карпатской горы.

— Что это за тюрьма? И где эти чертовы земляки?!

— Ну, землячество искать недалече. — Девочка с восторгом наблюдала за Каве. — А тюрьма эта известная — лучшая в славной Фортуне тюрьма. Отсюда никаким чарованием не выберешься. Ни ультрапрыжки не помогут, ни стены волшбой подорвать не сможешь. Никакая магия не действует, потому как этот дом сложен из лунного камня — он любое чародейство гасит. Но внутри стен блока можно чаровать понемножку… Так, мелочи для себя — поесть чего, попить или в туалет сходить. Тай говорит, что это князь так на заключенных экономит. Так за что тебя сюда посадили?

— За доверчивость, — буркнула девушка.

Она уже успела оббежать все помещение: ни единого намека на дверь, сплошные стены. Сама комната, правда, чистенькая, похожа на обыкновенную жилую.

— Все, кто сюда попадает, направлены стражей за нарушение чародейства, — не унималась дотошная малая. — Ты что, не помнишь, за какое преступление тебя посадили?!

— Не помню, — вновь пробурчала Каве. И вдруг спохватилась: — А тебя саму за что? Ты же еще такая маленькая?!

— За грабеж, — довольно пояснила девчонка и горделиво выпрямилась. — Правда, неудачный. — Ее плечики опять поникли. — Я помогала ниточки увидеть… Я умею только, ну и Тай… — Судя по ставшему угрюмым личику, девчонка явно загрустила.

— Не переживай, выберемся, — успокоила ее Каве. — Только вот пойму, как сюда угодила… — Последнюю фразу она произнесла угрожающе.

— А ты что, этого не помнишь?! — ахнула девочка. — Чудно…

Ведьма медленно покачала головой, решив, что любые объяснения только запутают ее маленькую собеседницу.

— Это плохо, — искренне расстроилась девочка. — Ты ведь очутилась в комнате пропавшей позавчера Лашки. Понимаешь, — тут она понизила голос, — наверное, ее допрашивали… И она все про белоголовое сокровище выболтала. Так что мы теперь можем до–олго здесь пробыть. Вот Тай и сердится. Для нее каждый день разлуки с Войтеком — хуже каленого огня в глотке.

Каленый огонь в глотке Каве совершенно доконал. Малышка оказалась довольно циничной особой: спокойно рассуждала про тюрьму и грабеж, и даже про пытки неизвестной Лашки. Но девушка взяла себя в руки и попыталась разобраться:

— Вы что, преступники? Украли какое–то сокровище?

— Хотели украсть, — охотно пояснила девочка. — Я все правильно сделала — ниточки мы обошли. Но Тай с иллюзиями напутала — не ту жемчужину выбрала. Нас всех повязали — и сюда. Уже три месяца сидим. А ведь скоро начнется Чаклун… Вот Тай и сердится, да.

Каве глубоко и протяжно вздохнула. Болтовня девчонки окончательно ее запутала.

— Наверное, Юдо побежал за главным смотрителем, — продолжила девчонка.

— Юдо?..

— Это стражника так звать, — пояснила малая. — Он же из трясинников, мелких драконов, у них у всех имена чудные. Раньше он в трясины людей заманивал, а теперь вот в княжеской тюрьме служит. Я с ним дружу, он меня уважает и много чего рассказывает. — Девчонка горделиво выпрямилась. — А меня, кстати, Мышкой все кличут.