И заброшенности, и пленяет взгляд

Больше, чем антикварные драгоценности:

Я ведь не разбираюсь в них, виноват.

Где-нибудь в Нидерландах или Германии

Разобрали б такую, давно снесли,

А у нас запустение, проседание,

Гнилость, ржавчина, кустики, пласт земли

Никого не смущают, – цвети, забытая

И ненужная, мокни хоть до конца

Света, сохни, травой, как парчой, покрытая,

Ярче памятника и пышней дворца!

С. В. Волкову

Художник напишет прекрасных детей,

Двух мальчиков-братьев на палубной кромке

Или дебаркадере. Ветер, развей

Весь мрак этой жизни, сотри все потемки.

В рубашечках белых и синих штанах,

О, как они розовы, черноволосы!

А море лежит в бледно-серых тонах

И мглисто-лиловых… Прелестные позы:

Один оглянулся и смотрит на нас,

Другой наглядеться не может на море.

Всегда с ними ласкова будь, как сейчас,

Судьба, обойди их, страданье и горе.

А год, что за год? Наклонись, посмотри,

Какой, – восемьсот девяносто девятый!

В семнадцатом сколько им лет, двадцать три,

Чуть больше, чуть меньше. Вздохну, соглядатай,

Замру, с ними вместе глядящий на мел

И синьку морскую, и облачность эту…

О, если б и впрямь я возможность имел

Отсюда их взять на другую планету!

Супружеская пара. Терракота.

Она и он. Этрусская гробница.

Не торопи меня. Мне грустно что-то.

А в то же время как не изумиться?

Не видно скорби. Что же это, что же?

Как будто даже рады нам с тобою.

Полулежат они на жестком ложе,

Как две волны, как бы фрагмент прибоя.

Как будто в жизнь могли бы возвратиться,

На берег выйти, смерть стряхнуть, как пену.

Как больно мне в их вглядываться лица!

Как будто мы пришли им на замену.

И так понятно мне, что ненадолго,

Что все века мучительны и зыбки.

Нужна замена, смерть нужна, прополка.

Когда б не эти две полуулыбки!

Очки должны лежать в футляре,

На банку с кофе надо крышку

Надеть старательно, фонарик

Запрятан должен быть не слишком

Глубоко меж дверей на полке,

А Блок в шкафу с Андреем Белым