До конца дня оставалось несколько часов и надо было придумать, как их убить. После прохладного купания сонливость прошла, а валяться на кровати без дела не особо хотелось.

— Эй, Ромэль!

Дворецкий вышел из кабинета и оперся на перила.

— Да, господин?

— Чем тут можно развлечься? Ну, кроме оргий и пьянства.

— Смею предложить вам сходить в казино.

Никогда прежде мне не доводилось бывать в подобном заведении. Я и на автоматах никогда не играл. Даже тогда, когда они торчали на каждом углу. Интересно бы поглядеть, что там да как…

— Собирайся и готовь паланкин. И прихвати немного мелочи.

Я накинул светло — серый камзол и шляпу, взял в руку трость. Довольно забавно ходить с этой штуковиной. Не понимаю, почему они вышли из моды.

Рабы привезли меня на северную окраину города, в район рынка. Здесь было куда меньше лачуг и хибар, почти всю улицу занимали добротные двухэтажные дома. В одно из них — с большой круглой вывеской — постоянно кто-то входил и выходил. Причем было видно, что посетители стараются не задерживаться снаружи, особенно если идут одни.

На вывеске был изображен молоток, забивающий гвоздь. Весьма странная эмблема для казино. Я спросил об этом дворецкого.

— Гвоздь вбивают в кроватку новорожденного, в дом молодоженов и в гроб покойника. Один из древних людских символов, означающий близость жизни и смерти. В какой-то мере это знак удачи. Сколько бы гвоздей не было — лишь бы не последний.

Я усмехнулся. Тоже мне символ удачи — гвоздь. Хотя с другой стороны, на родине верят, что удачу приносит подкова. Так что все относительно.

Перед дверью стояли два мордоворота с дубинками на поясах. Голенища высоких сапог топорщились, обрисовывая контуры небольших револьверов. Вышибалы здесь готовы к любому повороту событий. И вытолкнуть на мороз зарвавшегося пьяницу, и отбить нападение бандитов.

При моем приближении амбалы выпрямились и загородили дорогу.

— С ушастыми нельзя, — пробасил один, скрестив руки на груди. — За домом стойло для рабов.

Я обернулся и посмотрел на Ромэля. Тот кивнул и велел носильщикам следовать за ним.

— Сдайте оружие, — смягчившимся голосом продолжил охранник.

— У меня его нет.

Напарник вышибалы указал пальцем на трость. Я пожал плечами и без сожалений расстался с палкой. Нашли, блин, оружие.

В помещении было темно, накурено и довольно шумно. Шуршали карты, постукивали фишки, кто-то громко радовался выигрышу, кто-то сокрушался о проигранных деньгах.

Большую часть комнаты занимали круглые столы, накрытые темно — красными скатертями. Они стояли как попало, без какого-либо порядка. При желании игроки подтаскивали мебель друг к другу или наоборот — садились подальше.

Вдоль стен разместились ряды мягких диванчиков. Здесь посетители отдыхали между затяжными раундами или праздновали очередной выигрыш. Перед каждым диваном на четвереньках стояли обнаженные эльфийки. Кто-то использовал их как подставку для ног, кто-то расставлял на покрытых шрамами спинах посуду и бутылки.

Пару раз я видел, как посетители заставляли рабынь открывать рты и стряхивали туда сигарный пепел. Впрочем, довольно многие просто трахали эльфиек, зачастую пристроившись с обеих сторон.

Человеческих шлюх тут тоже было валом. Даже администраторша стояла за стойкой в каких-то кожаных ремнях вместо одежды. Да уж, злачное местечко.

— Добрый день, господин Авелин, — поприветствовала девушка за стойкой. — Сколько фишек желаете прибрести?

Я положил перед ней горсть серебряных монет.

— На все.

— Благодарю. Ваши двадцать серебра, наши пять желтых фишек. Приятного отдыха.

Пока ждал обмена, выглядел в уголку симпатичное местечко — темное и свободное. Пока пробирался к нему, какой-то тип гаркнул на все казино:

— Джен — эльфолюб пришел!

По комнате прокатилась волна смеха. Но когда я обернулся, все стихли и уставились на свои карты. Наверняка знали о любви к дуэлям предыдущего владельца тела. Да и нынешнего, чего уж скромничать, тоже.

Я не стал выяснять, кто тут такой языкастый. Сказали бы в лицо — другое дело. А так… Негоже льву обращать внимание на лающих за спиной гиен. Хоть и пафосно до невозможности, но ведь точнее и не скажешь.

Я сел за столик и разложил фишки перед собой. Но потом быстренько спрятал — на всякий случай. Успел заметить, что этот жест — своеобразное приглашение к игре. Когда с соперником покончено, победитель выкладывал добычу и ждал следующего игрока. Я не хотел, чтобы кто-то подсел ко мне. Правил-то местных игр не знаю.