Вдруг впереди раздался оглушительный свист. Со всех сторон посыпались с деревьев и стали вылезать из сугробов непонятно как одетые люди. Времени не было даже подумать, пришлось тут же отбиваться. Мысли мелькали в голове в такт порывистым движениям.

На ловца и зверь бежит! Господа разбой-нички пожаловали.

Отбросил трех самых назойливых, достал меч, и тут свет в его глазах померк.

В себя Георгий приходил долго. Пытался на чем-нибудь сосредоточиться, но никак не мог — болела голова. Видно, на нее обрушился молодецкий удар дубиной.

Одно сотник понял сразу: была ночь. Он лежал недалеко от костра прямо на снегу. Костер освещал лица сидящих вокруг. Они Георгию показались странными. С большим усилием он осознал: среди сидящих были и русские и татары. Они, по-видимому, неплохо друг с другом ладили, и это было удивительно.

Нужно очнуться. Открыть глаза и больше не погружаться в небытие.

Сознание принесло горечь.

Как глупо! Неизвестно, к кому попал в плен, и людей не уберег.

Он попытался оглядеться. Это удалось ему с трудом. Голова отозвалась болью на первое же движение. Тем не менее, он успел заметить сидящую в небольшом отдалении группу людей. Это был его отряд. Что ж, они живы, хотя, кажется, некоторые из них ранены.

Слава Богу! Хоть какое-то утешение.

Один из сидящих вокруг костра вдруг резко повернул голову, встал и подошел к Георгию.

— Ну как? Оклемался? — спросил он с издевкой.

Сотник даже не попытался встать или сесть: берег силы. Кто знал, для чего они ему понадобятся.

— Да, — ответил он хрипло, в горле пересохло.

Георгий рассматривал заговорившего с ним человека. Мужик походил на медведя-шату-на. Широк в плечах, высок, косматый, даже полушубок на нем был надет мехом наружу, что придавало ему еще больше схожести с медведем. Лицо было широкое, открытое, заросшее густой бородой. Мохнатые брови. И только веселые голубые глаза, смотревшие из-под бровей, как-то не вязались с угрюмым обликом хозяина леса. Впрочем, медведь-шатун изучал Георгия в ответ.

— Ну, и где обоз? — спросил разбойник.

— Какой обоз?! — удивился сотник. Он никак не ожидал такого вопроса.

— Известно какой — купеческий! Где спрятали? Где оставили, ироды? — разбойник нахмурился. Похоже, он спрашивал вполне серьезно.

— Нет никакого обоза и не было, — ответил все еще удивленный сотник.

— Нет, значит… — разбойник призадумался. — Тогда кто вы, если не передовой отряд?

— Кто мы и куда едем — это наша забота, — ответил Георгий ровно. Однако сказано это было таким тоном, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы.

Лицо разбойника помрачнело. Он задумчиво продолжил:

— Не очень-то ты любезен, мил-человек. Хотя сам вижу: люди вы княжеские. А вот куда едете — это вопрос. С собой только оружие. Поживиться нечем. Не рубахи же сдирать! Не нехристи мы все же… — разбойник на секунду замолчал. — Да вот, грамотки я у тебя забрал. Слышь, что там писано-то? Грамоте обучен али нет?

Георгий невольно поднес руку к груди. Княжеских грамот действительно не было!

— Не нам с тобой читать эти грамоты, — неожиданно зло ответил он, — а куда мы едем, знать тебе не положено. Только знай, что князь так этого не оставит. Положит конец вашему разбою. Всех в колодках в Галич на суд отправит.

— Ну, нас еще споймать надо, — невозмутимо продолжал рассуждать разбойник. — Ведь не ловить же вольных людей вас отправили?.. — Он с сомнением посмотрел на сотника. — Слишком вас мало. Может, расскажешь? Али помочь? Это запросто, — он недобро усмехнулся, — и не таким гордым языки развязывали.

— Не думаю, что у тебя получится, — в лице сотника ничего не дрогнуло, хотя внутри невольно похолодело. Его голос звучал твердо.

— Верю, — неожиданно согласился разбойник, — видел твои отметины, когда обыскивал. Кто постарался, свои или чужие?

— Татары, — глухо ответил Георгий.

— Так чего же ты служишь для них, людей русских предаешь! — вскричал разбойник. — Думаешь, не знаем мы, что убили тут численника ордынского, а князь велел убийц тех сыскать и смерти предать! Не тебе ли поручено?

— Я не предатель! — несправедливость обвинения захлестнула сотника, он резко приподнялся, но удержаться не смог. Голова закружилась, и он опять рухнул в снег.

— Ладно, лежи, отдыхай, не твоя то вина. Человек ты, похоже, справедливый. Завтра договорим.

Разбойник встал и пошел к костру. Там он, видимо, пересказал свой разговор. От сидящих отделились двое. Они приподняли Георгия, перенесли поближе к костру и положили на медвежью шкуру, прикрыв его другой. Сотник закрыл глаза. Ему нужно было отдохнуть. Набраться сил перед завтрашней беседой.

Утром он проснулся рано. Уже рассвело. Голова болела гораздо меньше. Однако слабость чувствовалась. Он осторожно приподнялся. Подождав, пока уймется головокружение, осмотрелся. Вокруг лежали спящие. Вдруг невдалеке хрустнул сучок. Это были дозорные, которых сотник не сразу заметил. Фигуры вокруг тлеющего костра зашевелились. Лагерь стал просыпаться. Его дружинники тоже разминали затекшие конечности. Сейчас он смог получше их рассмотреть. Двое были несерьезно ранены. Один, видимо, тоже был оглушен и не спешил подниматься.