И мы можем даже попытаться сами разработать не только такой же сонный, но и боевой газ. И в ответ получить на собственную голову аналогичную реакцию уже имперских ящеров, - мрачным голосом прокомментировал собственные слова Боровец.
– Великолепно!

– Джин уже выпущен из бутылки, - сухо отрезал Богат.
– Поэтому, Территориальный Совет ставит вопрос иначе. Или мы сейчас оседлаем эту газовую волну и будем в числе лидеров, как по средствам нападения, так и по средствам защиты, или же нам самим грозит в какой-то момент попасть под внезапный химический удар и оказаться элементарно к тому не готовыми. Выбор за нами.

А по поводу сонный или не сонный, думаю тут, и говорить не о чем. Это только ваш барон с остальными землянами такие щепетильные, что отказываются разрабатывать боевые газы. А вот работорговцам, много лет назад, как оказывается, уже разработавшим нечто подобное, свойственен более утилитарный подход. И ящерам подобное свойственно.

Землянами дважды за последний год на территории Ключёвского края были применены сонные газы. И дважды они доказали свою высокую эффективность в поле. И я думаю, вывод для всех очевиден. Газам - быть!

Впрочем, я не настаиваю на вашем личном участии в этом деле, Боровец.

Внимательно посмотрев на хмурого недовольного Боровца, Богат постарался аккуратно спустить его раздражение.

– По вашему лицу видно, что всё здесь происходящее вам не нравится. Прекрасно! Раз так, в ваших услугах мы больше не нуждаемся. Вы, господин Боровец, своё дело сделали и теперь можете быть свободны. Ваши принципы нас не устраивают. Хотите оставаться на войне в белых перчатках? Желаете не запачкать свои чистые ручки? Бог в помощь. А мы уж, как-нибудь по старинке, воспользуемся старым добрым правилом: "Цель оправдывает средства".

Потому, всего вам хорошего господин Боровец. Мы с вами расстаёмся. От вас слишком много проблем. Вы неудачник, Боровец!

Идите!
– махнул он рукой.
– Ваше место Начальника Стражи оставлено за вами, как и договаривались. Ничем иным вы заниматься, не способны. Ловите воров, если таковых у себя найдёте, и трясите кошельки пришельцев, требуя воротный сбор. Там ваше место, возле ворот.

Проблемы с Сильвестр Андреичем и Силой Савельичем я утрясу, можете не беспокоиться. Наш уговор в силе.

Хоть проку с вас..., - Демьян Богат бросил на бледного от бешенства Боровца презрительно высокомерный взгляд, - как с козла молока. Идите!
– раздражённо отмахнулся он рукой, уже не глядя, как взбешённый стражник покидает землянку.

Глава 3. Город.

Кабак по соседству.

– "Для этих людей деньги значат много больше, чем для меня", - который уже час Сидор мрачно обдумывал одну и ту же не оставляющую его мысль.

Этим утром в кабаке Брахуна у него это была единственная мысль, что бесконечно крутилась по кругу, раз, за разом возвращаясь снова и снова. И от этого бреда ему казалось, что его голова сейчас взорвётся.

– "Для меня деньги - лишь средство делать то, что считаю нужным. Для них ...".

Сидор серьёзно задумался. Он не понимал, что для этих молодых парней и девчонок значат его деньги. Что для них значит удача их товарища, их компании. Какую роль они играют в их жизни, и можно ли на них положиться в том что он задумал.

Но если судить по глазам егерей и амазонок, почуявших запах крупной добычи и больших денег, вырвать этот кусок из своего рта они бы без серьёзной драчки никому бы не дали. А решительность, написанная на их лицах, не оставляла у него сомнения, что так всё и будет.

Он помнил лицо сидящего в колпаке пулемётного броневика парня, там, на дороге, когда набежавшие из города стражники готовились растащить их собственность по своим узлам. Его глаза в тот момент, готовые открыть огонь на поражение, окончательно сняли вопрос чьё это добро и кому им распоряжаться.

Видимо, именно это и послужило причиной того, что от них, в конце концов, отстали, дав возможность спокойно заниматься перевозом брошенного посреди дороги имущества в свои закрома.

– Барон Сидор де Вехтор?
– глухой, странно неопределённый голос у него за спиной, сбил мысли Сидора с плавного, ленивого течения.

– "По-моему с завтраками у Брахуна пора кончать, - проскочила у Сидора чёткая раздражённая мысль.
– Не дают спокойно поесть".