Шрифт:
– То есть как «отлежался»? – опешила Дженни. – Если кто-то впал в чудодейство, его же нельзя вернуть обратно. Только Лекари могут…
– Это они так всем говорят! – оборвал Никифор. – А мы в Китеже сами управляемся. Пошатается молодец по тайге, поломает деревья, зверье распугает – тут его, глядишь, расплата в бараний рог и скрутит. Тогда мы его, голубчика, и берем тепленького – и к Ведунам нашим. Пущай отлеживается, отвары пьет да по Сонному тракту бродит. Тут не тело – тут душу надо лечить, она движет человеком, душа болеет, хочет невозможного.
– Значит, Лекари забрали вашего брата, – сказала Дженни. – Это ужасно.
– Не просто забрали, а душу выпили! – резко сказал Никифор. – В этом Замке проклятом только его тело, а где душа заперта – никому не ведомо. – Он наклонился к Дженни: – Будьте осторожны, ясная госпожа. Если они так поступили с простым Стражем, что они сделают с Видящей?
Дженни пробила дрожь:
– Я же… не впадаю в чудодейство! С чего бы им…
Ермаков распахнул дверь, Дженни зажмурилась.
– Столько веков минуло со времен Договора. И никто из Видящих не доживал до своего пробуждения, ясная госпожа. Почему?
Дженни открыла глаза. Никифора не было. Солнечный прямоугольник лег под ноги, приглашая пойти вперед, на светлую весеннюю траву – яркую, как человеческие надежды.
– Мастер, она уходит!
– Не сейчас, Агриппа. Ты же видишь, ее сопровождают.
– Тогда…
– У нас еще есть время. Дженни Далфин не всегда будет под присмотром. Больше мы не подведем господина Аббэроэта.
– Но это Собор Магусов, можем ли мы…
– Для нас собор – лишь удобный повод. Не забывай, Агриппа, своей клятвы. Мы должны охранять мир от угрозы, которую несет с собой Магус. Чтобы одолеть чудовищ, люди Магуса сами становятся чудовищами. И мы единственные, кто может их сдержать. Наша задача куда важнее, чем просто споры, кто будет править на Авалоне. Если Видящая пробудится, и Скрытые, и Внешние земли окажутся в величайшей опасности. Следи за ней, Агриппа, глаз не спускай. Скоро у нас появится подходящая возможность. Вы уже поймали ее зверя?
– Да, господин, он спит. Зелье вербены пленило его дух.
– Не давайте ему пробудиться, он не должен ее предупредить.
Глава тринадцатая
Дженни выскочила на улицу. Узкий проход, перегороженный канатами купола. Синее весеннее небо. Яркое солнце. Музыка доносится издалека, из человеческого мира. Праздник.
А ей совсем не весело. Словно радость – это вода, и она ушла в песок. Внутри Дженни холодная пустыня. Нет, это не страх. Бояться полезно. Скручивает живот, сердце колотится, ты слышишь все на километр вокруг, чувствуешь, как дрожит проволока под стопой, когда до манежа – десять метров свободного падения. Нервы натянуты, как проволока под ногами, и ты идешь по ней, не ошибаясь. Страх спасает.
А сейчас на нее наползала бесформенная туча, липкое безысходное облако. Теперь придется сражаться и с Лекарями? Им-то она что сделала?!
– Ерунда. Типы они, конечно, противные и Талоса поддерживают, но это уж слишком. Что, они на меня охоту устроят?
Дженни засмеялась. И зачем ей Никифор Ермаков эти сказки рассказывает? Чтобы жить было не скучно?
О да, она прямо затосковала! Всего полторы недели, как ее не хотят убить, трансмутировать, расчленить и перевести в газообразное состояние. Дед пропал неизвестно куда, Арвет гоняет в Бросселианде диббуков, а она тут должна за все отдуваться. Она еще прошлым летом и слыхом не слыхивала ни про Авалон, ни про Магус, ни про темников. А теперь должна решать судьбы мира?
Вот еще. Ну уж нет! Все, что она хочет сейчас решать, – это какое мороженое выбрать, ванильное или шоколадное. Точно, мороженое ее спасет. Кажется, ближайшая лавка как раз за шатром Совета, возле балаганчика.
«Интересно, а где шляется Лас? – подумала она. – Он же обещал, что вернется к концу Совета. Где-нибудь в лесу бродит?»
Она позвала его тем зовом, которому научилась давным-давно, с тех самых пор, как нашла его имя. Но Лас не откликался. Это значило, что он далеко.
«И куда его опять занесло? – расстроилась Дженни. – Все меня оставили…
Меня окружают злые бесчувственные люди, которые ничего не понимают в красоте и искусстве… Ванильное или шоколадное? Какао-бобы или ваниль? Черт, как сложно сделать выбор».
Дженни приняла соломоново решение – взяла два шарика: ванильный и шоколадный. Продавец, парень ее лет, улыбнулся и положил сверху тонкую струйку клубничного топинга. Наверное, познакомиться хотел, но Дженни отошла в сторонку. Сейчас она хотела познакомиться с мороженым.