— Отцу, я думаю, это понравится! — сказала Инк. — А что касается ваших жен, так давайте не будем их дискредитировать. Любовь вдвоем — это же панически скучно. Если вы будете изменять вместе с ними, это же не будет изменой? — Взгляд дочери капитана опять сделался вопросительным, в ее глазах возник даже какой-то небольшой научный интерес. — Скажите, Филипп, а Ахан — как он вообще относится к любовным забавам?

Вместо Филиппа ответила Земфира, сделав большой бросок на своем кресле, она оказалась между ним и дочерью капитана и заявила:

— Ахан не разрешает пить вина, но Ахан повелевает иметь много женщин. — На секундочку она задумалась, припоминая цитату, не припомнила и сказала: — А насчет того, чтобы женщины все одновременно были в одной постели, в учении, по-моему, ничего не сказано!

Звездный купол, наверное, как-то реагировал на эмоции людей. После этих слов купол немного затуманился и порозовел, а звезды все до единой перешли в красный спектр и чуть запульсировали.

От следующего звука Филипп Костелюк захотел спрятаться. Он непроизвольно вместе с креслом откатился к стене и закрыл глаза.

Капитан Эл и все члены его команды просто разрывались от смеха. И их добрый веселый смех белыми молниями отражался во вселенском своде.

В тот же день после обеда Филипп Костелюк был приглашен в центральную рубку, где капитан Эл довольно подробно рассказал ему обо всем. Он заставил пленника сесть в штурманское кресло и показал, что нужно делать в том случае, если откажет электроника и придется перейти на ручное управление.

Технология управления космическим кораблем была доведена до такого совершенства, что окажись за штурвалом космического шпиона пятилетний ребенок, все равно бы справился.

— Простите, капитан, но я не понял! — познакомившись со всем, сказал-Филипп. — Я пленник или гость на этом корабле?

— Пленник!

В отличие от столовой, центральная рубка «Малого бакена» была небольшим шарообразным отсеком, две трети пространства которого занимали счетчики и экраны. Капитан Эл висел рядом с Филиппом в воздухе в совершенно прозрачном кресле и с удовольствием раскачивался, курсируя то на полметра вверх, в сторону переборки, сквозь которую была видна только одна яркая звезда — ориентир полета, то обратно на полметра вниз, к полу. Пол был разделен на полупрозрачные зеленые квадраты. Присмотревшись, за толстым стеклом, хоть и с трудом, можно было различить женские каюты, расположенные как раз на один ярус ниже. В руке капитан Эл держал маленькую золотую чашечку, из которой иногда с удовольствием прихлебывал.

— Пленник! — повторил он охотно. — Одной из задач нашего полета был захват нескольких пленников для последующих медицинских и психологических тестов! — Он сделал еще один маленький глоточек. — Впрочем, не исключены и переговоры, если, конечно, после тестов вы останетесь живы.

— Но тогда я уже совсем ничего не понимаю! — почти возмутился Филипп Костелюк. — Коли уж я пленник, то зачем же показывать мне системы управления кораблем? Это же не логично! — Он испытующе смотрел на этого красивого человека в черном мундире. — Это предательство?

— Напротив, напротив. — У капитана было какое-то веселое, немного меланхолическое расположение духа, его зеленые глаза то часто мигали, то вдруг замирали, неподвижные, как у змеи. — Поверьте, Филипп Аристархович, вы не можете причинить нам никакого вреда, — объяснил он. — Пока на борту есть я или кто-то еще из членов экипажа, мы из любого места корабля можем взять у вас управление. Это так же просто, как наблюдать за вашими женами. — Носком черного сапога он указал в пол. — Но вот если мы погибнем, а вы останетесь, тогда совсем другое дело, ведь вполне логично, чтобы вы взяли управление на себя и сохранили корабль.

— А если я сохраню его для землян? — не в силах принять инопланетную логику, настаивал Филипп Костелюк.

— Это самый наилучший вариант. — Капитан Эл оттолкнулся носочками сапог от пола и легко взмыл к куполообразному потолку, так что белая звезда осветила его зеленый затылок. — В таком случае земляне разберут аппарат, — продолжал он, глядя на Филиппа сверху вниз, — а разобрав, они узнают кое-что новое. Но это новое будет, как бы это сказать на вашем родном языке, не парно. Во многих случаях практическое применение без теории невозможно. Оно будет не парно и не сможет работать. А как сказал ваш же земной философ Эрвин Каин: «Что может быть более перспективно в дипломатии, чем восстановление технологической пары!» Вы поняли, что я имею в виду?

— Нет, не понял! — честно признался Филипп. — А вы знаете Эрвина Каина?

— Нет, увы! Не знаю… — Капитан Эл моментально стал каким-то задумчивым. — Не знаю совсем, я его только цитирую! Мы все восхищаемся мудростью этого землянина! — Голос капитана стал чуть порезче, а кресло опять скользнуло вниз к Филиппу. — Эрвина Каина перевели, как я знаю, на языки одиннадцати Галактик, а вы, земляне, записали его в уголовные преступники!.. Впрочем… — Капитан Эл опять оттолкнулся от пола и медленно поплыл к потолку. — Еще пятьсот лет назад и наша цивилизация называла философов такого масштаба уголовными преступниками! Называла… Ловила… И убивала!