Вчера поздно вечером произошло очередное событие из серии «неожиданная гадость». Специалисты отдела оперативно-технических мероприятий запеленговали сигнал аварийного передатчика, принадлежащего диверсионной группе «Ястреб». Это могло означать лишь одно – случилось нечто очень неприятное. «Диверсанты» без крайней необходимости включать «аварийку» не будут. Но что именно случилось?

Не удалось ликвидировать вражеский спецназ, обеспечив безопасное продвижение группе Нагаева? Но в этом случае «Ястреб» послал бы закодированное сообщение и продолжил операцию. А у них заработала «аварийка». Значит, ситуация аховая.

Утром, как только начало светать, в Зону была послана усиленная группа под командованием майора Коноплева. Майор сам вызвался возглавить десант, а полковник, разумеется, не возражал. Наломал дров, теперь пусть сам и разбирает завалы, засранец.

Провал «Ястреба» – а Улитин уже не сомневался, что это провал, – полностью находился на совести Коноплева. Решение о перехвате спецназа было авантюрным, и принял его лично Коноплев. Впрочем, это не освобождало полковника от ответственности. Если операция «Будда» провалится, то не поздоровится никому. Но если дело выгорит, то тогда…

Улитин посмотрел в окно. Неужели этот унылый пейзаж скоро сменится до боли знакомым видом на Неву и Литейный мост?

В дверь постучали. Полковник затушил сигарету в пепельнице и положил рядом с другими окурками. Седьмой. Лимит на день трещал по швам.

– Войдите! – крикнул полковник, продолжая смотреть в окно.

Дверь распахнулась, и в кабинет проскользнул мужчина в сером костюме.

– Докладывай, капитан. Новости от Коноплева?

– Никак нет, товарищ полковник. Группа майора пока не выходила на связь.

Улитин помрачнел.

– Тогда в чем дело?

– Воздушная разведка доложила об очень сильном пожаре в районе садоводства «Обский залив».

– На берегу?

– Нет, ближе к железной дороге. Наши наблюдатели заметили это с той стороны Бердского залива, и мы послали вертолет. Но сейчас дым виден уже и в Искитиме.

– Меня интересуют подробности. Это всё?

– Есть данные перехвата. Похоже, у «друзей» проблемы. В Зоне пропали их «спецы».

Полковник резко развернулся. По лицу скользнула довольная улыбка.

– Так что же ты молчишь, капитан? С этого и надо было начинать.

– Вы считаете, это важно, товарищ полковник?

– Не просто важно. Чертовски приятно, капитан!

Август 2016 г. Воскресенье

Новосибирская Зона Посещения

У заброшенной фермы решили сделать привал. Все были готовы двигаться дальше и без перерыва, кроме Нагаева. Вернее, сам он пытался идти вперед, но каждый шаг давался ему с трудом. И тогда Лукич, замыкавший цепочку, окликнул:

– Равиль, тебе нужен отдых. Так толку не будет.

– К черту отдых! – с хрипом выдохнул старик. – Если мы будет отдыхать каждые…

Он вскрикнул и со стоном опустился на землю.

– Что случилось, Равиль?

– Хреново. Так в колене дернуло, аж звезды из глаз посыпались.

Варнаков, шедший впереди группы, остановился и оглянулся:

– Что там у вас?

– Все, стоп! – скомандовал Лукич. – Надо осмотреть рану.

Они втроем собрались около старика. Лукич осторожно развернул бинт и, не удержавшись, крякнул. Чуть выше коленной чашечки вздулся широкий, крупнее юбилейного рубля советской эпохи, гнойный нарост. От него – по сторонам и выше по бедру – растекалась опухоль багрово-ржавого цвета.

– Что это за… волдырь? – с тревогой произнес Закир.

– Это не волдырь, – сказал Лукич. – Это абсцесс. Немного напоминает кисту, но какую-то странную.

– Вот почему было так больно, – сказал Нагаев. По его лицу тек пот. – Бинт на кисту давил. Что можно предпринять, Лукич? Может, вколоть обезболивающего?

– Можно, конечно. Но надолго не хватит. Да и вряд ли это даст серьезный эффект.

– А заморозка?

– То же самое. Ну, возможно, часа на полтора хватит.

– Пусть на полтора. За это время можно дойти, если не тормозить.

– А потом что? Ногу ампутировать? По-нормальному, тебе…

– Какой тебе, на хрен, «нормальное»? – крикнул Нагаев. – Неужели ты не видишь…