По тому, как Линн шла, наблюдая за работами, было ясно, что она не собиралась сообщить ему ничего важного, и Коттрел заговорил с ней о переменчивости температур на Шане. На этот раз на ней была розовая туника, хотя солнце уже давно зашло.

— Я никогда не бывала за пределами Шана, — сказала она, — но я знаю, что люди с других планет думают, будто у нас холодно. Мы не нуждаемся в тяжелых теплых одеждах. Времена года у нас очень мало отличаются друг от друга, и, хотя сейчас весна, вы вряд ли заметите, когда наступит лето. Ну, а зимой у нас несколько таких теплых дней, потом несколько холодных — и все.

Коттрел неторопливо пошел вперед, — она за ним.

— Почему на Шане такой умеренный климат? — спросил он.

— Во-первых, Персефона — почти самое стабильное светило в Галактике.

— Похоже, что Бете это не приносит пользу, не так ли?

— У Беты свои климатические проблемы. Она не нуждается в солнечных пятнах. У Шана же почти безупречная орбита с небольшим отклонением. Вы, наверное, это заметили. К тому же, районы воды и суши распределены равномерно. У нас не бывает ни приливов, ни наводнений. Здесь нет ни гор, ни пропастей.

— И все же, несмотря на это, Шан — довольно холодная планета, а вы ведете себя, будто очень жарко.

Сам он был в брюках и теплом свитере.

— Вам сейчас холодно? — спросила она.

— Нет, но если бы я был в тунике, я бы замерз.

— Вовсе нет. Попробуйте, наденьте ее как-нибудь.

Он слегка коснулся руки девушки. Она была прохладная, но не холодная.

— Люди привыкли находиться в домах при гораздо более высокой температуре, чем это необходимо, — сказала она. — Здесь, если нам становится холодно, мы работаем, чтобы согреться. Вы знаете, что мы хотим сделать на Шане курорт для туристов? Это будет необычный курорт, с нетронутой дикой природой, прохладным горным воздухом. Вы заметили, что в домах нет центрального отопления?

— Заметил.

— Этого действительно не требуется. Поэтому нам не нужны линии электропередач. Мы используем батареи для освещения и приготовления пищи. Это делается сознательно. Наши посетители будут прилетать к нам не для того, чтобы жить в домах, оборудованных телевизорами со стереозвуком, фенами для волос и кондиционированным воздухом. Они будут здесь жить с необходимыми удобствами, но без роскоши, предоставляемой современной наукой.

— И вы думаете, это привлечет туристов?

— Мы уверены. Уже сейчас мы могли бы принять миллион отдыхающих, но пока это невозможно. Время от времени мы принимаем небольшие группы, в целях рекламы. И это сработало. Многие в Галактике уже слышали о Шангри-Ла.

Он кивнул.

— И теперь, — сказала она неожиданно жестко, — Лудильщики хотят уничтожить всех нас и превратить Шан в базу для…

Он еще раз дотронулся до ее руки, и они присели на лужайке, одной из многих, которые совсем недавно были осушены и засеяны обычной травой. Должно было пройти время, прежде чем будет сделана попытка засеять все это злаками.

Солнце садилось, и наступавшие сумерки скрывали все от посторонних глаз.

Он догадался, что она по-прежнему пытается понять его, хотя и побаиваясь (правда, меньше, чем раньше), что он сможет предать Шан, когда ему это будет выгодно.

— Линн, — сказал он, — я не ленив, но и работать без отдыха — не мой стиль.

— В любой момент может прозвучать сигнал тревоги.

— Тогда я сразу же примусь за работу. Но я надеюсь, что тревоги не будет, по крайней мере, до завтрашнего утра, потому что иначе мы еще будем не готовы.

— Расскажите мне о минах.

— Тогда вы хоть на время забудете о Лудильщиках?

— Да.

Ом рассказал. После короткого замешательства она медленно проговорила:

— Это кажется слишком простым.

— Верите вы мне, или нет, но я думаю, это сработает. И мы захватим корабль Лудильщиков.

— Чтобы быть уверенным, — она нахмурилась, — вы должны были сделать мины весьма мощными.

— Мы так и сделали.

— Не избежать больших разрушений… Соседняя лужайка выглядит несколько странно. Может, это одна из тех?..

— Вероятно, но не беспокойтесь, для нас это безопасно.

Она поежилась.

— Значит, если корабль приземлится здесь, все поле будет взорвано, и уничтожена работа не одного года.

Его позабавила ее странная мораль: сожалеть, что уничтожение корабля Лудильщиков приведет и к уничтожению поля, которое лет через пять могло дать первый урожай. Он сказал мягко:

— Вовсе нет. Вы хотели, чтобы это поле подверглось атмосферному влиянию. Вы хотели удобрить это поле. Ну что же, кровь — хорошее удобрение, генерал недавно говорил мне об этом. И даже при взрыве ничего не пропадет даром. Если органические соединения не выпадут здесь, они выпадут в другом месте.

— Это правда, — прошептала она, обуреваемая отвращением и облегчением одновременно. Он засмеялся, обнял ее и поцеловал. Она не возражала.