Важное место в творчестве Цветаевой всегда занимала тема дома, с которым неразделима ее душа. Это мир, наполненный добротой и гармонией. Тема дома для нее неразрывно связана с темой России. Судьба родины осмысливалась поэтом в историческом, философском, религиозном планах. Цветаева очень любила и хорошо знала каждый уголок Москвы. Особое отношение к родному городу воплотилось в цикле «Стихи о Москве» (1916) («Облака – вокруг…», «Семь холмов – как семь колоколов…», «Москва! Какой огромный…» и др.). Этот цикл был вдохновлен поездкой зимой 1915–1916 года в Петербург, где на литературном вечере Цветаева читала свои юношеские стихи, мечтая подарить петербургским поэтам и прежде всего А. А. Ахматовой Москву.

Москва для Цветаевой – сердце России, где сходятся все пути, это часть души поэта, город-храм, колокольный град, общение с которым очищает и возвышает. О любимом городе она писала с какой-то удивительной радостью. Не случайна символика цвета в этих стихотворениях (красный, золотой и синий) сочетается со звуковым фоном – колокольным звоном, который наполняет душу светом и успокоением. Как наследство завещает она город дочери («Облака – вокруг…»), как подарок дарит другу («Из рук моих – нерукотворный град…») О. Э. Мандельштаму.

В 1923 году в эмиграции были изданы два сборника Цветаевой – «Ремесло» и «Психея». Философская глубина, психологизм, экспрессивность убедительно передают трагизм одиночества поэта тех лет. Меняется и характер поэтической речи: структура языка становится более усложненной, уходит музыкальность стиха, его «льющаяся» мелодичность сменяется порывистым дроблением фраз, замысловатыми словесными узорами. В лирических строках выражалось сложное душевное состояние поэта, ее «рвущееся» поэтическое «я»: «Я не верю стихам, которые льются. Рвутся – да!»

Духовным эталоном для Цветаевой была фигура художника, а поэзия – высшим критерием правды и правоты. В ее понимании назначения поэта и сущности поэзии многое идет от Пушкина: мысль о спасительной силе искусства слова, восприятие поэтического труда как бескорыстного и непрерывного служения, вдохновленного Богом, наделенность поэта всевидением, особым ощущением жизни и мира. Поэт искупает земными страданиями собственное несовершенство и несовершенство других. Ему суждено защищать и отстаивать подлинные ценности. Творчество – это напряженный постоянный труд, требующий от поэта отрешенности от земных сует. За право нести людям истину и свет он отдает себя.

О нелегком пути художника Цветаева много писала и в прозе, и в стихах, в частности в своих многочисленных именных циклах: «Стихи к Блоку» (1916–1921), «Ахматовой» (1916), «Маяковскому» (1921). В письме 1914 года Цветаева писала В. В. Розанову: «Для меня каждый поэт – умерший или живой – действующее лицо моей жизни». Три имени в русской поэзии были ей особенно близки – А. С. Пушкин, А. А. Блок, А. А. Ахматова.

Известен цикл Цветаевой «Стихи к Пушкину» (1931), перед гением которого она преклонялась с самого детства. Ощущала его скорее как соратника, чем как наставника. Постоянно сверяла с Пушкиным свои чувства, свое понимание поэзии. Пушкинская мятежность и своевольность были во многом сродни цветаевской душе. «В отношении Цветаевой к Пушкину, – писал литературовед В. Н. Орлов, – в ее понимании Пушкина, в ее безграничной любви к Пушкину самое важное и решающее – убеждение в том, что влияние Пушкина может быть только освободительным… Пушкин для нее – источник вечной и бесконечной стихии поэзии, ее безостановочного потока».

Блока Цветаева боготворила, почитала «как божество от поэзии, и которому, как божеству, поклонялась» (А. Эфрон). После смерти Блока она написала Ахматовой: «Весь он такое явное торжество духа, такой воочию – дух, что удивительно, как жизнь – вообще – допустила». Смерть Блока больно ранила ее. «Я никогда не видел, – писал Э. Миндлин, – ее такой смятенной, несчастной. Она не плакала. Я вообще не могу представить себе Цветаеву плачущей даже в великом горе. Только несколько дней спустя она стала вспоминать, каким видела Блока в его последний приезд в Москву». «Я в жизни пропустила большую встречу с Блоком, встретились бы – не умер», – писала Цветаева в 1923 году Пастернаку. В «Стихах к Блоку» читаем:

С творчеством Ахматовой Цветаева познакомилась в 1912 году, а в 1915-м написала первое стихотворение, обращенное к ней. «Ах, Вас люблю, и как я Вам радуюсь, и как мне больно за Вас, и высоко от Вас!» – восторженно писала Цветаева в 1926 году из-за границы. Их личная встреча состоялась лишь в 1941 году, когда обе уже многое пережили, утвердились в своем творчестве.