рядом:

– Вы у меня тело похитили. Попрошу вернуть.

Сидящий рядом с Алиной показал зубы и дуло пистолета.

– Ну и чего? – вопросил его Егор. – Я такие уже видел. Или намекаешь,

сынок, что воспользуешься? Наверно, ты думаешь, что перед тобой лох и что он в

одиночку полез на вашу тачку? Ты-то сам как думаешь, лох я или не лох? Давай-

ка, кончай ломать ваньку и отдавай мне это тело. И вам с напарником ничего не

будет.

Водитель в это время кое-как очухался и, не переставая тереть слезящиеся

глаза, обиженным быком ринулся на Егора, желая выдернуть его со своего места

и, как следует накостыляв, поехать, наконец, дальше.

Егор, быстро подтянув колени, лягнул его обеими ногами в живот. Водитель,

сдавленно хрюкнув, грохнулся задом на асфальт, здорово приложившись при этом

затылком. Второй тоскливо посмотрел на своего напарника, щупающего

сардельками пальцев пострадавшую часть, потом перевел взгляд на нескольких

любопытных пенсионеров, замерших в отдалении, на мелькнувший вдали сине-

полосатый бок полицейского пикапа и мрачно пробормотал:

– Ничего не будет… Это как сказать. А почему «тело», в натуре?

– Непонятно? Я вот у нее телохранитель. Представляешь размер

проблемы?

Алину они отпустили. Без извинений, но и без угроз. Просто открыли дверь,

а потом очень быстро убрались, сходу перестроившись в левый ряд.

– Да нормальные вроде пацаны, а? Как вы считаете, Алина? – это первое,

что произнес Егор, запуская двигатель.

Он сел за руль сам, Алина не возражала. Она понимала, что должна ему

какие-то слова, но не знала, какие лучше. Какие вообще. Ведь она так испугалась.

Она уже успела представить все самое худшее. Подруга Марианна много случаев

из своей практики рассказывала.

Меньше всего Алина рассчитывала на помощь Егора. Даже в его сторону не

посмотрела, когда эти двое вывели ее из лавки антиквара.

– Сволочь! – с чувством выругалась она.

– Простите… Это вы мне? – невозмутимо отреагировал ее новый знакомый.

– Нет, – с уже набирающим обороты негодованием произнесла Алина, – нет,

конечно, как вы могли подумать! Я вам обязана…

Егор хмыкнул. А чего он ждал, собственно?

– Не нужно меня благодарить. Я просто подумал, что последнее слово все

же должно остаться за дамой. И если дама однажды уже сказала, что за бампер

они платят сами, то и пусть платят сами.

– Бампер?! – воскликнула Алина. – Их бампер тут не при чем, Егор!

Ему понравилось. Понравилось, что она наконец-то произнесла его имя. И

если бы похищения никакого не было, его следовало бы устроить. Пошленький

прием, избитый, дорогостоящий, но какой эффект!

Потом до него дошла суть высказывания.

– А что при чем? – поинтересовался он безразличным тоном. – Может,

расскажете? Хотя не настаиваю. Куда вас везти?

И у Алины появилось вдруг сильное желание все ему рассказать.

Что она вдруг растаяла-то? Алина знала. Он повел себя по-мужски, это

завораживает.

Попала под притяжение сильной личности, и оттого захотелось довериться и

вверить? Как пошло. Пошло и примитивно. Может, еще и понравился тебе этот

тонкогубый супермен, идиотка? Нет, не понравился? Уф, уже хорошо. Тогда что

же? Редкий экземпляр, изучить желаешь? Ну-ну, только не заиграйся. Прилипнет –

не отделаешься потом.

Тут Алина сказала сама себе, что она устала от рефлексии. Что ей надоело.

Что у нее голову стало ломить от самопрепарирования. Или автопрепарации?

И она рассказала Егору о странном предмете, который оказался

чернильницей. Только о чернильнице. Ни о каких кассетах с песнями Высоцкого. И

еще о сволочном антикваре.

– Можете ее показать? – не отрывая взгляда от дороги, равнодушным тоном

спросил Егор.

– Не могу, – язвительно ответила Алина. – Потому как отобрали. Эти два

жлоба и отобрали. И расписки не оставили.

Какое-то время они ехали молча, а потом Егор, недобро улыбнувшись,

выкрутил руль, развернулся и направил машину в обратную сторону.

Зот Орестович чистил бронзу. Он чистил ее медленно и вдумчиво,

специальной щеточкой, чтобы медь, входящая в состав этого благородного сплава,