Довольная сверх всякой меры, девочка-лисичка нежилась самым наглым образом.

Носильщики паланкинов выбились из сил таскать свою ношу по городу, когда, наконец, им был дан сигнал о том, что в гостинице все готово к прибытию столь важных гостей. В двенадцатиэтажном здании главного городского отеля для Мичиэ и ее свиты был выделен весь верхний этаж. Управляющий отелем и многочисленная прислуга чуть ли сами не расстелились вместо ковров, когда через парадный вход в холл гостиницы вошла юная леди, которой предстояло стать супругой наследного принца и будущего правителя этой страны.

Зрители, заранее предупрежденные или случайные, во все глаза смотрели на дочь дайме, но многие уделили внимание и тем двоим, что вошли в отель в самом хвосте группы сопровождения принцессы: камигами-но-отоме, редкие, почти утраченные сокровища людского мира, которых еще если и можно было увидеть, так только в окружении царственных особ.

Кицунэ шла так, как научила ее Хикари. Каждый шаг полон достоинства, взгляд только вперед. Не спешить, не делать лишних и резких движений. Действовать по принципу «делай как я».

— Прекрасно, Аи-чан, — похвалила камигами-но-отоме свою маленькую воспитанницу, когда самураи закрыли за ними двери выделенного Хикари, Кицунэ и их сопровождающим номера. — Ты держалась как истинная леди. Я горжусь тобой.

— Я буду очень стараться и всему скоро научусь, — пообещала девочка. — Вам больше не придется за меня краснеть, Хикари-сан.

Вдруг, подскочив на месте, словно пружина, Кицунэ побежала осматривать новое жилье.

Она облазила сверху донизу обе спальные, гостиную с камином, видеозал. Обследовала душевую и туалет. Сунула свой любопытный носик даже под крышку бачка унитаза, интересуясь, что можно хранить в таком большом горшке над отхожим местом. Така, желая объяснить дикому детенышу работу унитаза, нажала на кнопку, и Кицунэ с визгом выскочила из туалета, напуганная ревом воды.

У Хикари и Таки слезы навернулись на глаза от сдерживаемого смеха.

— У хозяина я горшком пользовалась, — обиженно заявила Кицунэ. — А когда с дедушкой жила, из ведра за собой смывала. И ничего смешного!

— Прости, Аи-чан, — поспешила извиниться Хикари. — Я веду себя совершенно недозволительно.

Кицунэ подскочила к ней, обняла руками за талию и ласково прижалась, выражая любовь и исчезновение обиды. Один миг нежности, и лисенок с неудержимой энергией снова помчался исследовать окружающий мир.

Покружив по комнатам в поисках пропущенных интересностей, Кицунэ, слегка запыхавшись, выскочила на балкон. Огромный, со столиком и зонтом от солнца. Здесь, наверное, очень приятно пить чай в летнее время и любоваться городом с высоты.

— Ух ты-ы-ы! — Кицунэ, ухватившись руками за перила балкона, вытянулась вперед, любуясь открывающимся видом. — Красотища! — посмотрела вниз. — А высота-то какая! Обалдеть! С такой шмякнуться — в лепешку расшибешься!

— Смотри, не сорвись, — раздался немного насмешливый голос с соседнего балкона. — Или так надеешься на чудеса, что ничего не боишься?

— Мичиэ-чан! — вскрикнув от радости, Кицунэ мгновенно перескочила с балкона на балкон и возникла возле принцессы, которая вскинула руку, вновь останавливая бросившихся защищать госпожу самураев. — Привет! Как хорошо, что мы рядом поселились! А что ты здесь делаешь? Смотришь на город? Тоже интересно, как мне?

— Полна энергии, как всегда. — Мичиэ вздохнула с грустью. — И про слова Коханы-сан так спокойно забыла...

— Это про те, что тебя Мичиэ-чан нельзя называть? А ты как хочешь? Я могу и Мичиэ-сама говорить, или Мичиэ-химе.

— Да нет, я не против. Только при Кохане и посторонних используй, пожалуйста, «сама». Мичиэ-чан... меня так даже мама никогда не называла.

— Хорошо, я запомню. Не волнуйся, не такая уж я и глупая, чтобы ничего не понимать. Один раз объяснишь, и все. Мичиэ-химе, а можно мне ваши комнаты посмотреть? Я наши уже все посмотрела!

— Не возражаю. Скажи только, как тебя саму называть? Кицунэ или Аи?

— Кицунэ — кодовое обозначение, которое дал мне хозяин-создатель. А леди Хикари называет меня человеческим именем — Аи. Знаешь... при посторонних называй Аи, а если чужих нет, тогда можно и Кицунэ.

— Хорошо. Мне тоже не надо два раза повторять, — отозвалась Мичиэ. — Это будет нашим условным сигналом. Если я назову тебя Аи — ты переключайся на «сама» и «химе».

Кицунэ кивнула.

— А они? — Кицунэ с недоверием покосилась на самураев, о присутствии которых она периодически забывала, за что была уже один раз наказана. — При них как?

— Это мои ближайшие и самые верные люди, которым я полностью доверяю. Они не выдадут, в том числе и воспитательнице Кохане, то, что я дозволяю себе и тебе некоторые вольности в общении и разговоре. Их можешь не стесняться. Но и не делай резких движений, как тогда, с гендзюцу. Понимаешь?