Шрифт:
конец сухого сезона
Вы верите в вещие сны?
Не спешите с ответом.
Кто знает, иногда самые нелепые кошмары, пришедшие по зыбкой кромке полусна-полубреда, не уходят с рассветом или возвращаются спустя годы.
Я верю.
Не ищу рациональных объяснений, не ищу божественной или мифической сути подобных явлений.
Лично для меня все проще. Неумолимая статистика жизненного опыта свидетельствует - иногда сны сбываются.
Вы любите змей?
Я нет.
А уж если снятся змеи, это хуже любого кошмара.
– Шшшсссссс!
Гады едва слышно шуршали, обвивая сучья деревьев. Противно шелестели чешуйчатыми телами, раздвигая стебли жухлой травы.
– Сссзззссс!
Капая ядом, ползли между камнями, ввинчивались под коряги и корни.
– Шшшсссс!
Из каждой щели сотни немигающих глаз впивались взглядами в теплое человеческое тело, прикрытое иллюзорной защитой тонкой ткани спального мешка.
– Ссссссс!
Черные раздвоенные язычки пробуют на вкус воздух. Я знаю - они ползут на запах. Запах страха - мой запах.
– Ффффкусный.......
Почему-то вспоминается читанный еще на заре перестройки (когда журналы еще были толстыми и содержательными, а не глянцевыми и пустыми) журнал "Вокруг света". Приснившаяся змея к неприятностям, блеклая подпись под рисунком - змеи в человеческой голове.
– Какие нафиг неприятности? Да они сейчас сожрут меня! Проглотят все сразу.
Размытая тень материализуется в симпатичную зверушку с острыми когтями и лопоухими смешными ушами.
– Ошо, фас! Убей их всех! И сожри! ВСЕХхххх!
– Цццц, - клацанье челюстей, доминантные позы, размазанная молниеносность движений - ушастый зверек демонстрирует змеям, кто главный на районе.
– Вы слышите меня змеи?
– Ошо молчит, но его голос звучит в пустоте моей головы.
– Мы сссслышим тебяяяя......
Огромная кобра раздувает капюшон размером с грампластинку.
– Ззззззз, - давит низким звучанием булава, погремушка на кончике хвоста.
– Кобра, твоя бабка согрешила с гремучем змеем?
Гипнотизирующий взгляд перемещается на меня.
– Кобра, ты босс уровня? Если мы тебя завалим, левел ап дадут? Мне совсем немного до уровня, - голос в окончании фразы предательски фальшивит.
Боже, что за хрень я несу? Страшно!
Кобра эмитирует выпад в мою сторону и бросается на Ошо.
Шипение, рычание - в метре от меня пятиметровое тело кобры-гремучего-удава обвивает тело зверька.
Рычание переходит в визг.
Визг в жалобный скулеж.
Из чешуйчатых колец торчит только мелко подрагивающий кончик хвоста.
Хруст косточек обрывает скулеж.
– ААААААА! Нееееет! Заберите меня отсюда! Хочу проснуться!
ПРОСНУЛСЯ!
Ух!
Проснулся.
Приснится же такое!
Что-то я мокрый весь. Нервы ни к черту.
Светло уже, солнце поднялось над склоном хребта и начинает пропекать долинку. Вставать давно пора.
Знакомый звук из сна вышибает очередной поток ледяного пота.
Замираю, скашиваю взгляд в сторону звука.
Под багги что-то хрустит и активно шевелится.
Чешуйчатый кончик тонкого, черного как у гадюки хвоста мелькает перед глазами.
Предательски скользнув в мокрых пальцах, щелкает курок левого ствола обреза. Именно на случай подобной встречи в левый ствол обреза вставлен патрон, заряженный смесью картечи и самой мелкой дроби.
Картечь крупным целям, мелкая дробь змеям и ядовитым насекомым.
Спальник отлетает в сторону.
Резко, до боли в непроснувшихся мышцах, перекатываюсь набок. Выброшенная перед собой рука с обрезом ищет цель.
Сердце кувалдой стучит в груди, набатом зашкаливающего давления отдаваясь в висках.
Два по– детски наивных, готовых расплакаться глаза, смотрят в провал стволов 16-го калибра. Смешные уши обвисли на манер ушей спаниеля.
Стоя на задних лапах, зверек плотно сжимает в передних лапах длинное, гибкое тело. Окровавленная мордашка красноречивое свидетельство того, что завтрак у Ошо в самом разгаре.