– Разведка?

– Скорее всего. Зафиксировали факт нашего присутствия у цели и отошли. Снайпер у наших охранничков - дура. Такой, автоматический ствол и прибор ночного виденья напрочь мозги атрофируют.

– В смысле???

– Зачем стреляла? Меткостью покрасоваться? И так с ее "ночником" тут как на ладони все. Выждала бы, пока мы со спины этим дорогу отрежем. Потом стреляла. Мы бы с сестрой, оставшихся на отходе приняли. А теперь они ушли. И информацию унесли.

– Ждем неприятностей по пути на Бейджин?

– Это от тебя зависит, русский. Куда конкретно выходит долина, по которой ушли наши гости, я не знаю. Не были мы там никогда. Да и никто, наверное, не был. Но одно скажу точно - даже если у них есть рация, до места, откуда их услышат, топать не меньше пары дней. Так что, если закончим подъем хабара сегодня, почти наверняка опередим их.

– А если у них промежуточная группа с ретранслятором?
– это я так из вредности.

Дензел на уловку не ведется, - Вряд ли, не усложняй сверх меры.

Голос вот только не очень уверенный.

– А где вы такой чудесный пепелац раздобыли, - увожу разговор с нервной темы.

– Что раздобыли?

– "Попрыгунчика" - багги ваш.

– Там длинная история.

– Так я не тороплюсь.

– Я тороплюсь, - парень потер веки.
– Если кратко, в позапрошлый сезон у нас был контракт с мормонами на проводку конвоя до американских территорий. И главный мормон решил, что своих четырех жен ему стало маловато, и стоит завести пятую - совсем молоденькую.

– И что в итоге?

– В итоге Грета лишилась девственности и львиной доли своей стервозности. А мормоны лишились главаря, шестерых мужчин и чувства собственного величия. Наш старенький "Виллис" со всем барахлом остался у мормонов, а мы обзавелись "Попрыгунчиком". До американского анклава мормоны так и не доехали, зато на карте появилась река "Мормонская".

– О как! Мне выпала честь познакомится с теми, кто вершит историю.

– Чего?
– Дензел не понял шутки.

– Автограф дашь?

– Да пошел ты, - беззлобно огрызнулся парень.

– Ложись - покемарь пару часиков, пока время есть. Грета вон как набегалась. Спит так, что ее из гаубицы не разбудишь.

– Месячные у нее начались... не вовремя. Вот и притомилась. В воду она сегодня тоже не полезет, так что она у нас теперь боец исключительно береговой обороны.

Из-за восточного хребта моргнуло лучиком утреннее солнышко. Кисель тумана начал редеть, уже виден противоположный берег озера.

Пора мне готовится к водолазным работам, подъем будет более сложным, но и более интересным.

Сегодня предстоит поднять стальные элементы силового каркаса солнечной батареи и пару закрепленных за кабиной запасных колес. По моим прикидкам, вес самой массивной балки не должен превышать трехсот килограмм.

Ручная лебедка и трос выдержат, а вот в отношении плота у меня есть сомнения. Подтянуть груз к поверхности, скорее всего, удастся. А вот дальше.

Дальше придется с этим грузом маневрировать до стоянки и обратно. И проделать все это придется минимум шесть раз. Это я по числу крупных мест груза прикидываю.

Идея изначально порочна, неприлично высоким шансом кораблекрушения. Оставим это в запасных вариантах.

Сперва попробуем поднять груз при помощи припасенных камер от грузовых колес.

Идея следующая.

Прихватив пару спущенных камер, я ныряю к затонувшему грузу.

Там при помощи пары ремней безопасности креплю груз к бублику камеры. Не зря авторазборку у базы навещал, вот ремни безопасности пригодились.

Остается только подать в камеры сжатый воздух. И ждать когда сила Архимеда превысит силу тяжести.

Буксировать груз к стоянке будем медленно и печально, в полуподводном положении.

На круг должно выйти в разы быстрей и безопасней возни с плотом.

Из воды до машины груз выдернем лебедкой "Татры".

Со слов Вольфа на ней семь с половиной тонн усилие. Трехсоткилограммовые железяки выдернет и не заметит.

Самое узкое место моего плана - как подать сжатый воздух в камеры-понтоны.

Компрессор для заполнения воздушных баллонов акваланга тут не помощник. Четвертая ступень компрессора выдает чудовищное давление в три сотни атмосфер. А понижающего редуктора у меня нет. Да и хомяк, засевший глубоко в душе, упирается всеми конечностями против траты ресурса такой дефицитной штуки.