Шлепки, шорты, сбруя с оружием. Уже выйдя во двор, понимаю, что сбрую со стволами и прочим колюще-режущим нацепил на одних рефлексах. Адаптируюсь к непростым местным реалиям - голый, это без оружия, а не без трусов.

Во дворе пусто, только Дензел в кампании Ошо возится возле "Попрыгунчика".

– Гутен морген. О как!

Из "Попрыгунчика" торчит характерный приклад М60.

– Морген, - вид у пацана, как будто я застал его за онанизмом.

– Ага, морген, морген. Морген гутен не бывает. Есть у русских такая народная мудрость.

Парень буквально не знает, куда себя деть. Если о пулемете узнает Орден, или хотя бы люди Тихого, брату и сестре придется бежать на другое побережье. И то не панацея. Тихий мне показался очень серьезным гражданином.

– Дензел, вы надеюсь его, - киваю на пулемет, - В Бейджине продавать не будете?

– Нееет, - парень излишнее энергично мотает башкой.

– Тогда давай так. Ты мне рассказываешь, в чем тут фокус. А я забываю о том, что видел. Идет?

Еще бы не пошло! Теперь ты мой с потрохами, будешь колоться, как сухое полено. Правда, недолго.

Почему недолго?

Да все потому же, что для парня, мертвый я намного полезнее живого. Н-да, и тут перспективы.

– Мы знали, что Вольф прибудет с охраной. Поэтому заранее в места, подходящие для секретов, прикатили по небольшому термитнику. Там таких мест шесть всего. Днем нужно полить термитник водой и кати его куда хочешь. Два часа из него никто не вылезет.

– Понятно. А снайперша Тихого место без термитника выбрала?

– Нет. Она сразу термитник вниз по склону спихнула. Днем термиты не так опасны. Они ночные насекомые.

– Да, а Тихого, кто покусал? Он ведь днем пулемет пытался достать.

– Так пулеметчик термитник прострелил насквозь. После такого из термитника выходит отряд термитов-солдат. И пока термиты-рабочие дыру не заделают, солдаты никого к термитнику не подпускают.

– Понятно, а когда дыру заделают, все это бравое воинство в гнездо возвращается?

– Нет, не так, - парень начинает успокаиваться.
– Через двое суток термиты-солдаты погибают. У них даже системы пищеварения нет - одноразовые они.

– Ага, два дня прошло - термиты-солдаты того, а тут вы все в белом. Поэтому вы и задержались когда с озера уезжали?

– Угу. Нам денег с этого пулемета хватит, чтобы мокрый сезон с комфортом пересидеть. Дома-то у нас нет, - парнишка всхлипывает и рукавом вытирает нос.

Ага, давай, подави мне на жалось.

– Все, прячь пулемет. Я забыл, что его видел.

Не оборачиваясь, ухожу в сторону бани.

Валить отсюда надо, причем срочно, внезапно и не прощаясь. Когда же Вольф появится?

Вольф в компании гуркхов появился часа через полтора. За это время я успел привести себя в относительный порядок. Плотно позавтракать. Попробовать и забраковать местное пиво.

Брр, как они это пьют? Вопрос, конечно, риторический, но гадость же.

Треща мотором, тяжелый мотоцикл с коляской вкатился во двор мотеля. Очень похож на наш "Урал" или немецкий "Цундап". Такая же сугубо утилитарная простота с примесью милитари в виде закреплённого над коляской пулемета.

Вот только на баке и коляске иероглифы явно заводского происхождения. Впрочем, мало ли, что китайцы у себя производят.

Приехавшие весьма почтительно поручкались с выскочившим на шум господином Лунем. И сразу приступили к осмотру бронемашины. Осматривали долго, вдумчиво, едва ли не пробуя на зуб каждый болт или заклепку. Но в итоге остались довольны и убыли в том же составе, но уже в сопровождении сменившей владельца "Ящерки".

Даже обидно как-то. Привык я к ней за два выхода. Первый с Руди к "Тропе четырех", второй с Вольфом на подъем затонувшего хабара.

– Русский, мы едем на рынок. Попробуем свою долю трофеев продать. Ты с нами?
– вид у Греты малость пожеванный. Тоже вчера к фруктовому вину приложилась. А высокому искусству похмеляться ее вряд ли кто-то учил.

– Пойду, конечно. Любопытно глянуть, как местные китайцы живут.

Судя по выражению на девичьей мордашке, местные живут не просто плохо, а хуже некуда.

Залажу на верхнее сиденье багги и помогаю девушке пристроиться рядом. Дензел за рулем, а место пассажира завалено нажитым у озера хабаром и Ошо, удобно обустроившимся между баулами.