Пятныш поднял голову и посмотрел на своего человека. Тот продолжал разговаривать с женщиной, даже не заметив Джули. Пятныш резко отпрыгнул в сторону, вырвав поводок из рук Хозяина.

– Быстрее! – крикнул он и вместе с Джули побежал вдоль улицы.

Поводок полз за ним следом, а Хозяин громко кричал: «Пятныш! Стой! Ко мне!» Но далматин бежал не оглядываясь. И хотя он бежал не в полную силу, поджидая коротколапую Джули, она едва поспевала за ним. Ей еще никогда не приходилось бегать так быстро и так долго, и она уже устала.

– Уже недалеко! – ободряюще крикнул ей Пятныш.

Джули прокряхтела что-то неразборчивое, что можно было разобрать как: «Уф, как я рада! Я так устала, у меня болят лапки, но я рада, что мы скоро прибежим». Во всяком случае Пятныш понял именно это.

А вот показался и приют. Он был отгорожен высоким забором, но дверь оказалась приоткрыта, и два песика беспрепятственно зашли во двор. Тут они остановились.

– А как… мы… спасем их?.. – отдуваясь, спросила Джули.

Пятныш на секунду задумался.

– Выманим людей на улицу и откроем клетки. Я буду отвлекать собаколовов, а ты пройдешь внутрь и вызволишь своих друзей. Поднимешь носом замок – знаешь он какой?

Джули моментально вспомнила, как Чайка спасла Чернолапого из ящика. Она кивнула. Но тут же засомневалась.

– А если меня поймают?

– Не поймают, – уверенно сказал ей Пятныш. – Ты сможешь. Помни, что ты очень смелая и можешь всё.

Он набрал в грудь побольше воздуха и вдруг разразился громким лаем. У Джули даже немного заложило уши.

– Эй вы, собаколовы! – кричал далматин. – Идите все сюда! Я здесь, егей! Нам нужно спасти наших друзей – вы случайно поймали не тех собак! Вы слышите меня?

Послышался шум, открылась дверь и во двор вышло несколько людей. Один из них, самый толстый, держал в руке недоеденный пончик. Увидев прыгающего и лающего далматина, они удивлено остановились.

– Это же Пятныш! – сказал один из них. – Но что он тут делает?

– И чего он так разлаялся?

Пока собаколовы стояли и гадали, что случилось с далматинцем, маленькая Джули тихо прошла мимо них в приют.

Пройдя по коридору, Джульетта вышла в просторный зал. Здесь повсюду стояли большие клетки, а в конце были вольеры. Во всех клетках были собаки. И почти все они лежали неподвижно.

Джули сначала замерла от ужаса, а потом поняла, что собаки уже просто спят. Некоторые сонно поднимали голову, зевали и опять проваливались в сон. Другие с интересом смотрели на Джули. Где-то в конце зала слышались чьи-то завывания. Джули сразу поняла, где находятся ее друзья.

В зале был полумрак, и Джули вначале не заметила Серого и Чайку, которые слились с остальными тенями. Зато Чернолапый сразу бросался в глаза. Он ходил кругами по всему вольеру и горестно подвывал:

– Это все, это конец, нас никто не спасет! Мы никогда отсюда не выберемся и умрём в этой клетке.

– Хватит тебе! – одернул его какой-то старый пес из соседнего вольера.

Соседи старика спали, а он поднялся и подошел к соседней стене.

– Мешаешь спать! Ничего тут страшного нет, не бойся.

– Все вы так говорите! – снова затянул Чернолапый.

Чайка поморщилась и тут заметила Джули, которая подходила к их вольеру.

– Джули, это ты! – ахнул Серый.

Чернолапый резко развернулся и бешено замолотил хвостом, попадая им прямо по лицу Чайки.

– Джулька! Ты пришла нас спасти, да?

– Да, хотя в приюте нет ничего опасного, – ответила она.

Джули встала на задние лапки и посмотрела на замок. Он оказался совсем не таким, как она думала. Дверь была на задвижке, а она не знала, как носом можно открыть такой замок.

– Нам тоже все это говорят, – зашептала Чайка. – Но мы не хотим быть домашними собаками, как все остальные. Мы хотим домой.

– Поторопись! – воскликнул Серый, услышав шаги.

В зал вошел один из собаколовов.

Джули потеребила задвижку лапой, но та не поддавалась. Тогда она попробовала сдвинуть ее зубами. Задвижка соскользнула, дверь приоткрылась. Человек медленно шел в конец зала, смотря по сторонам и тихо разговаривая с собаками.

Чернолапый первый протолкнулся из вольера.

– Что теперь?

– Сюда, – шепнул Серый и кивнул на второй коридор.

Клетки располагались так, что посреди зала тоже была стена из клеток, образуя два прохода. Один из них был свободен, а по другому шел человек.