— Ребята, у вас попить ничего нет? — спросил Лугарев. «Ребята» тотчас вытащили небольшую серебряную флягу. Душистое прохладное питье моментально разогнало сон и прочистило мозги.

Лугарев поблагодарил эльфов и огляделся. Наемники спали. После ночных развлечений их сморил сон. Эльфы негромко беседовали с Митчеллом и киберноидами, усевшись кружком.

— Иди к нам, Игорек, — позвал Митчелл. — Мы как раз обсуждали, что дальше делать.

— Ты мне скажи, кто сейчас в Гондоре командует обороной? — спросил Лугарев, усаживаясь в круг. — И когда ты собираешься брать руководство на себя?

— Пока что командует этот здоровенный сундук, — ответил Митчелл.

— Ну, эта крепость киберноидов, 8НВР3. Бартон выходил на связь, он тоже собирается прилететь. «Эйприл Фест» будет руководить ракетной атакой на корабли Моргота. А мы отправимся туда часов в семь, когда парни отоспятся. Кого тебе тут в помощь оставить?

— Да можешь никого не оставлять. Помощников хватит. Тем более, киберноиды, как я понял, остаются, — ответил Лугарев.

— Конечно. Работаем командой, как всегда, — кивнул внутренний модуль Т20.

— Я все же оставлю тебе двоих, — сказал Митчелл. — Бэнкса и Топхауза. Мне спокойнее будет. И еще ван Хаазе — для контакта с субмариной. В случае чего в твоем распоряжении «Кавэлла» со всем экипажем. Только присмотри за Миком, как бы он тут от голода не помер. Сам знаешь, как эльфы едят.

— О'кэй, — фыркнул Лугарев. — А как там с подготовкой к вторжению? Митчелл кратко рассказал обо всех принятых мерах.

— Вот только с восточными эльфами договориться не удалось, — закончил он. — И к Дому Высокого нас не пустили.

— «Восток — дело тонкое», — процитировал Лугарев. — Но за Домом Высокого присмотреть придется. Если Моргот его захватит — будет плохо. Я так понял, там есть очень интересные штучки.

— Если Дому будет угрожать опасность, я туда посажу воздушно-десантный полк, — проворчал Митчелл. Они еще некоторое время обсуждали разные детали. Вокруг все время толклись эльфы, они приходили и уходили. Киберноиды и вертолет привлекали всеобщее внимание. Галадриэль, Элронд, Феанор и прочие внимательно слушали, изредка задавая вопросы. Селестиэль, уже разбирающаяся во многом из того, что ей приходилось видеть, шепотом объясняла что-то сыновьям Феанора — Маэдросу и Карантиру.

— Селест! Дочка! — послышался вдруг чей-то голос. Лугарев обернулся. Возле их круга стояли двое эльфов — мужчина и женщина, как две капли воды похожая на Селестиэль. Еще несколько эльфов подходили к ним со стороны города.

— Отец? … Мама?… — Селестиэль вдруг вскочила и кинулась к родителям. — Отец! Мама! Как я рада вас видеть! — повторяла она, кружась в обнимку с ними под удивленными и радостными взглядами остальных. — Пойдемте, поговорим!

— Потом поговорим, дочка, — ответил ей отец. — Ты сейчас занята.

Только представь нас своим друзьям. Они подошли к кругу совещающихся.

— Это мой отец Эрестор, — представила их Селестиэль, — а это — моя мать, Мириэль. Митчелл первым поднялся приветствовать пришедших, за ним остальные. При взгляде на стройную изящную фигуру Мириэли, которую не могло скрыть даже глухое платье, Лугареву вдруг почему-то вспомнилась его бывшая теща. Пульхерия Пафнутьевна весила сто двадцать килограммов при росте сто пятьдесят пять сантиметров, превосходила в обхвате холодильник «Полюс» и в дверь кухни протискивалась боком, колыхаясь при этом как фруктовое желе. Глаза на ее постном лике напоминали двух тараканов, запеченных в каравай белого хлеба. При этом она постоянно что-то жевала. Теща запомнилась Лугареву дающей ценные указания всей семье из окна «Москвича», размахивая пухлой рукой с зажатой в ней сдобной булкой с маслом.

— Давайте прервемся ненадолго, — предложила Галадриэль. — Нам еще несколько дней предстоит совещаться, я уже чувствую это.

— А меня ты не рада видеть, Селестиэль? — спросил один из эльфов, подошедших из Тириона вслед за ее родителями. Селестиэль обернулась.

— Король? — судя по голосу, она была удивлена и обрадована не меньше, чем при встрече с родителями.

— Как? Еще один король? — тихо спросил Лугарева Митчелл. — Сколько же их тут, черт подери? Не дай Бог, если они начнут владения делить… Однако этого короля знали и Галадриэль, и Элронд.

— Приветствую тебя, Эрейнион, — сказала Галадриэль. — Знакомьтесь, это — Эрейнион Гил-Гэлад, последний Верховный король нолдоров на Внешних Землях.

— Я уже давно не король, Селест, и вряд ли им буду, — ответил Гил-Гэлад. — Из залов Мандоса вернулись те, кому это звание приличествует куда более чем мне. Я только что видел своего отца, Фингона. Он сейчас в Тирионе. Там и все остальные. Говорят, это ты все это устроила? А помнишь наш поход в дни Последнего Союза?

— Помню, — ответила Селестиэль. — И храню твою королевскую награду, не расставаясь, — она вытянула из-за ворота цепочку с серебряным кулоном филигранной работы, усыпанным бриллиантами. Гил-Гэлад подошел к Феанору и почтительно поклонился.