Сформулировала свой вопрос сыщица, поддавшись влиянию момента. И поставила его так, словно факт общения Рогутского с Огородниковой был доказан и общеизвестен. А заодно изменила статус Огородниковой, превратив ее из сожительницы в гражданскую жену, впрочем, оба эти определения были спорными и зависели лишь от субъективного восприятия.

– Кого с кем? – принимая вертикальное положение, уточнила Рогутская недоверчиво.

– Вашего мужа с его бывшей гражданской женой, – охотно пояснила девушка.

– У моего мужа не было никаких бывших жен, – категорично заявила Рогутская, снова обваливаясь на диван.

– Ошибаетесь. И тому есть документальное подтверждение в уголовном деле, – удовлетворенно пояснила Саша. Отчего-то любая возможность сказать этой насиликоненной кукле гадость доставляла ей несказанную радость.

– В каком деле, что вы несете? – фыркнула Рогутская, однако глазки ее тревожно забегали под клееными ресницами, а на лице появилось озадаченное выражение.

– Я говорю о том деле, вследствие которого гражданская супруга вашего покойного мужа Алена Игоревна Огородникова села в тюрьму по обвинению в торговле наркотиками, а ваш покойный супруг из главного обвиняемого превратился волшебным образом в главного свидетеля, – любезно пояснила Саша.

– Это все наглая ложь! Мой муж никогда не имел никакого отношения к торговле наркотиками и уж тем более к уголовным делам! – снова вскакивая на диване, категорично заявила Рогутская. – Вы шантажистка! Вы что, прячете диктофон в сумке? Что это за гнусная клевета? Кто вас послал? – Валерия Леонидовна вдруг неожиданно возбудилась не на шутку и, подскочив к панели на стене, визгливо прокричала, нажав кнопку: – Светлана, живо вызови охрану!

Охрана? Зачем охрана? Саша вскочила вслед за Рогутской. Что делать? Бежать? Отбиваться? Да у нее даже оружия нет! Вот дура, что она о себе возомнила? Куда полезла со своим пролетарским рылом в калашный ряд! Что они с ней сделают? Поколотят, выкинут вон, в полицию сдадут?

Стоп. Но ведь она и есть полиция. Саша с облегчением выдохнула и упала обратно в кресло.

– Прислугу тоже пригласите, – холодно проговорила она негромким, но четким голосом. – Они будут понятыми. К тому же охране вашего дома, а за ними и прочему персоналу, а затем, разумеется, и вашим соседям будет интересно узнать о прошлом вашего покойного мужа, и личном, и криминальном. Так что будьте любезны, пригласите всех, кто есть на данный момент в квартире.

Рогутская замерла возле пульта. Лица ее Саша не видела.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась полноватая, опрятно одетая женщина лет сорока пяти со строгим воинственным лицом.

– С вами все в порядке, Валерия Леонидовна? – спросила она, тревожно оглядывая комнату и с недоумением останавливая взгляд на спокойно сидящей в кресле Саше.

– Да. Не надо звать охрану. Я кое-что перепутала, – поворачиваясь к женщине, проговорила Рогутская. Лицо ее ничего не выражало, голос был спокоен.

Женщина подозрительно взглянула на Сашу и, кивнув хозяйке, вышла из комнаты.

– Жаль, – нагловато заявила девушка, почувствовав свою победу, но тут же одернула себя, велев не зарываться.

– Что вам надо? Кто вас послал? – Теперь Рогутская выглядела совсем иначе. Собранная, с холодными непроницаемыми глазами, без тени манерничанья и жеманства.

– Я вам уже представилась. Александра Пономарева, районный следственный комитет. Я расследую убийство Алены Огородниковой, которая, как я уже сказала, тринадцать лет назад была гражданской женой вашего покойного мужа. И теперь мне хотелось бы узнать, что вам известно об их отношениях.

Рогутская молчала, прожигая Сашу пытливым недоверчивым взглядом. Сыщица тоже молчала, потому что не понимала нервозности и подозрительности Рогутской. Чего она так испугалась? Кто и зачем стал бы посылать к ней Сашу? Руководство компании? Какое дело ему до вдовы погибшего сотрудника? Рогутская говорила о шантаже. Чем ее можно шантажировать, грехами покойного мужа столетней давности? Кому это интересно? Но в любом случае подозрительность вдовы и ее нервозность говорят о том, что Саша на правильном пути. Честным людям скрывать нечего, а эта переполошилась, охрану зачем-то вызвала. Зачем? Кажется, будет не лишним навести справки об этой семейке.

– Я ничего не знаю об этом. Я никогда не слышала имени этой женщины, – проговорила неожиданно Рогутская. Саша даже вздрогнула.

– А что вы вообще знаете о покойном муже, как давно вы женаты? – недоверчиво спросила она, перестав играть в следователя и просто доверившись инстинктам.

– Девять лет. Я знаю его родителей, знаю, какой вуз он окончил, знаю, где и кем он работал и сколько получал. И что я его первая жена, – сухо, неохотно произнесла Валерия Леонидовна.

– Неужели вы думали, что у взрослого мужчины до вас никого не было, ни одного серьезного увлечения? – с сомнением спросила девушка.