Вот уж воистину – парк. Не культуры, но вечного отдыха…

…Временно превращенная в катафалк «маршрутка» стояла неподалеку от свежевырытой могилы в далеко не самом престижном, но и не совсем «отстойном» участке кладбища. Трое «гоблинов», на долю которых выпала миссия забрать гроб с Демидычем из морга, мрачно курили в сторонке, дожидаясь приезда остальных участников скорбной церемонии.

– Плохая примета – покойника на служебной машине перевозить, – ворчливо заметил Афанасьев.

– Преподобный Иоанн Кронштадтский говорил: «Не верьте в глупые приметы, не будьте суеверными, и приметы не будут сбываться».

– А мне, Женя, твой Кронштадтский не указ. Сейчас вон модно иконки-образа на приборную панель лепить. И что, многих это спасало от ДТП?

– А что, Сергеич, ты небось и черных кошек, и баб с пустыми ведрами по параллельным улицам объезжаешь? – усмехнулся Холин.

– Если есть такая возможность – обязательно.

– Чем бензин казенный жечь, ты бы их лучше давил.

– Кого? Баб или кошек?

– И тех и других.

– Очень остроумно, – проворчал Афанасьев. – Гришк, ты бы, чем зубоскалить, лучше бы Мешка набрал. Узнай, где их черти носят? Выходной день: Пулковское свободно, Волхонка пустая. Мы с севера за тридцать минут долетели, а они из центра больше часа добраться не могут.

– Да звонил я ему, минут десять как.

– И чего?

– На подходе. Говорит, Анечка с батюшкой долго провозились – им из Парголово никак не выбраться было. На Выборгском-то снова ремонт затеяли! Я с них просто фигею, Сергеич! Каждый год асфальт перекладывают!

– А то ты не знаешь на чью дачу та трасса ведет?!

– Знаю. Что не на мою, – буркнул Холин. – Слышь, Сергеич, я вот что подумал: раз уж всё одно к одному, может, попросить вашего отца Михаила, чтобы он заодно и «пепелац» освятил? Сам-то я не шибко верю во всю эту музыку, но с другой стороны – хуже от того всяко не станет. Или попам на ментовские машины западло святую воду тратить?

– Нет, Гриша, им, как ты выражаешься, «не западло», – со знанием дела вмешался в разговор Крутов. – К примеру, у нас в ОВО весь автопарк еще в 2006-м освятили. Дабы… – Женя напрягся и процитировал по памяти: – «Ангел небесный хранил колесницы и людей, находящихся в них, от бед и аварий, от несчастий и огорчений».

– Ладно ОВО, эти-то хотя бы гласные службы, – охотно поддержал довольно странную тему Афанасьев. – А вот лично мне водилы знакомые из «наружки» рассказывали, что у них точно такая канитель была. Со святой водой и окроплением.

– «Семерошникам»-то на хрена? – удивился Григорий. – Этих котов помойных не ангел – «непроверяйка» охраняет.

– Не скажи. Там у народа своих заморочек хватает. Мигалки им не положены, спецокраска – тоже, крутых тачек практически нет. Им же главное – не выделяться. Потому все кому не лень «опушников» подрезать норовят, дороги не уступают. Словом, демонстрируют глубочайшее презрение.

Холин с сомнением покачал головой:

– В презрение охотно верю, но вот техническую сторону мероприятия я себе слабо представляю. У «семерки» даже само месторасположение гаража – секретное. И чего ж, неужели попа запустили в святая святых?

– Ну да. Запустили, – подтвердил Афанасьев. – Один из экипажей «наружки» специально отправили в храм за батюшкой и доставили его в гараж с тщательным соблюдением режима секретности. Чуть ли не глаза завязывали священнослужителю!

– Блеск! И чего?

– И тот, соответственно, провел чин освящения служебных автомобилей, которые отныне ни в коем разе не должны попадать в неприятные истории на дороге. Кроме того, освящение должно было обеспечить машинам «наружки» защиту от поломок и угонов.

– Ну и как? Обеспечило?

– Понятия не имею.

– Кошмар какой! На дворе двадцать первый век, а тут – натуральной воды мракобесие.

– Знаешь, Гриш, я бы советовал тебе не рассуждать о вещах, в которых ты абсолютно не разбираешься и не понимаешь, – предостерегающе сказал Крутов. – К слову, мракобесие здесь ни при чем. Просто ожидание чуда есть одна из слабостей русского народа.

– Глыбко! – похвалил Афанасьев. – Сам придумал?

– Нет. Это Бердяев сказал.

– Хорошо сказал.

– Это какой Бердяев? Часом, не замначальника 5-й ОРЧ? – заинтересовался Холин.

– Нет. Это русский философ. Классик и по большому счету гений, – провел краткий ликбез Крутов.

– Понятно. Но, кстати, этот, который из ОРЧ, тоже любил это дело.

– В смысле выпить?

– Выпить само собой. А потом пофилософствовать. Помню, собрались мы как-то в «Ровеснике», был такой злачный шалман на Большом Сампсониевском. Накатили, как водится, пивка с водярой. А Бердяев возьми да и выдай, причем экспромтом: «Если бы алкоголя не было, его надо было бы придумать как средство благодарности: иной раз „спасибо“ бывает мало, а деньги – не к месту, да и обидеться могут хорошие люди» [37] .