– Королева в восхищении! – спародировал кота Бегемота Мешок.

– Мы должны выставить трех человек.

Жмых посмотрел на своего зама бесконечно усталым взглядом. По всему было видно, что сейчас он прилагает немалые усилия к тому, чтобы не взорваться:

– Бери молодого. И новенькую. Она как раз с физкультурного, – с нарастающим раздражением распорядился шеф.

– А третий кто?

– Ну и Северову. Пусть немного задницу растрясет. Ей на пользу.

– Северова может не согласиться.

– Значит, сам побежишь! Всё, Олег, уйди от греха!

Кульчицкий все-таки не зря учился на психолога – если верить «Мистеру Языку Телодвижений», в выражении лица начальства сейчас читалась явная угроза. А потому Олег Семенович скоренько сообразил, что самое лучшее для него – это испариться. Что он и сделал.

А Павел Андреевич и Мешок, не поспешая, добрели до служебной машины Жмыха. Водитель главковского автохозяйства Дима Голубович, заметив их, убрал в бардачок книжицу с кроссвордами и предупредительно распахнул дверцу:

– Погнали, Дима, – усаживаясь, скомандовал Жмых. – Сначала Андрея Ивановича в контору закинем, а потом меня домой отвезешь. – Он обернулся к Мешку: – Приеду, махану, как Холин, стакан водки и спать завалюсь. Хотя… Разве тут уснешь?

– Как там прошло, Пал Андреич? – выруливая, поинтересовался Голубович.

– Лучше не спрашивай. А то я точно взорвусь. Как триста грамм тротила. А оно тебе надо?..

…По причине позднего времени в данный момент в «логове гоблинов» находились всего два человека – заступивший на сутки Шевченко и Ольга. Тарас привычно «вконтачил», а Ольга, без аппетита, но из вежливости пила чай с тортом. На ввалившегося в оперскую Мешка оба посмотрели тревожно-вопросительно.

– О, Андрюха! Ну, как там?

– Только что мне звонили из ВМА – операция прошла нормально. Обещают, что дней через десять выпишут.

– Нормалёк! А на Суворовском?

– Тарас, пока без комментариев, – отмахнулся Андрей и перевел взгляд на Ольгу: – Ух ты, тортик! Откель у нас такое богатство?

– Днем Веник забегал – вот, принес, – пояснил за новенькую Шевченко. – Они сегодня с Анечкой своего пацана в загсе зарегистрировали, официальный тугамент получили. А по нашим временам это гораздо важнее биологического рождения: пособия там всякие, выплаты – без бумажки никуды.

– Ах чёрт! Совсем из головы вылетело! Надо ж было чего-то от нас подарить.

– Да там Натаха подсуетилась. Купила упакову памперсов. Полпуда, не меньше.

– Молодчина!

– В принципе – да. Если не учитывать, что в итоге она выгребла всю «девятку» оперативных расходов за этот месяц, – наябедничал Тарас.

– Ольга, а вы почему домой не идете? Времени десятый час?

– Я хотела вас дождаться. Чтобы доложиться по Демичевой.

– Не понял? А что у нас с Демичевой?

– Днем снова был вызов, – пояснил Шевченко. – И снова из квартиры. А телефон почему-то не работает. Вот я их и отправил, с Жекой проверить чего там.

– А Крутову что, одному западло было метнуться?

– Андрей, ты же сам сказал, что Ольгу Николаевну надо чем-то занять.

– Ладно. Отправил и отправил. Хотя на такие вызовы двоих высылать – роскошь неоправданная. Особенно по нынешним временам. Ну, и что там старуха? Снова чудит?

– Знаете, Андрей Иванович: и да и нет, – отчего-то погрустнела Ольга.

– Это как? Поясни… Только погоди секундочку… Поэт-песенник, у тебя сигареты есть? А то у меня Холин все расстрелял.

– Лови, – метнул пачку Тарас.

– Я парочку возьму.

– Да хоть все забирай. У меня еще есть.

– Премного… Слушайте, Ольга, а пойдемте-ка покурим? И вы мне заодно всё и расскажете…

…Комната отдыха, она же курилка, представляла собой небольшое, но весьма уютное помещение. Здесь наличествовали: диван, стол, пара старых продавленных кресел, холодильник с микроволновкой, маленький телевизор и навесной шкафчик с кухонными причиндалами. По стенам, помимо традиционных офисных картинок-приколов, были развешаны ручной работы шаржи на коллег и парочка весьма и весьма сносных пейзажных акварелек. Художества эти принадлежали кисти оперативного водителя Сергеича, коего Бог наградил не только ремеслом возничего, но и талантом живописца.

Войдя, Мешок сразу включил вытяжку, поскольку окна в комнате отсутствовали, и, с наслаждением задымив, уселся в одно из кресел.

– Шикарно живете! – оценила великолепие Ольга. – Мы у себя в «карманном» о подобной роскоши и мечтать не могли.

– Виталя называет эту комнату «привратницкая-развратницкая». Действительно, уютное местечко. Идеальное лежбище для медитаций и случаев, когда тебя выставляют из дома.

– А что, бывало?

– Пока нет. А далее – как знать.

Мешок произнес последнюю фразу таким тоном и посмотрел на Ольгу так, что та даже немного смутилась. Сообразив, что перебарщивает, замначальника поспешил возвратиться к казенно-деловой интонации: