– Нет, но… – У нее дрожали руки. – Я не могу, Марат. Ты должен понять. Юра умер! А ты… Нет, это все равно что плясать на костях! – вырвалось у нее.

– Знаешь, когда я понял, что ты – моя?

– Когда? – невольно спросила она.

– Много-много лет назад, на берегу моря. Это судьба, Жанна, – сурово произнес он. – Думаешь, мы случайно оказались соседями?..

– Пусть так… Но давай поговорим об этом потом! Да-да, мы обязательно все это обсудим… только не сейчас!

– Сейчас или потом – все равно. Ты моя. Я тебя никому не отдам. И слава богу, что твой Юра умер, – тихо произнес он и пошел к выходу. Тяжелые сапоги гулко застучали о паркет.

Он ушел, а Жанна все не могла прийти в себя от ужаса и изумления. Оказывается, и Марат был совсем не таким, каким она его себе представляла.

Она ошибалась – во всем и всегда. Брела в темноте, не видя тех, кто идет с ней рядом.

И было еще что-то странное, что сейчас мешало ей, вызывало беспокойство. «Он как будто не удивился, когда я сказала, что Юра погиб… Нет, даже не так: я ему сказала: «Марат, он умер!» А он мне ответил: «Это судьба». Он не спросил, кто умер, отчего… Впрочем, кто бы ни умер, всегда можно ответить, что это – судьба. Марат… Марат, ты все испортил! – Отчаяние вновь нахлынуло на нее. – Зачем? Ах, как нехорошо, как неприятно…»

На Ленинградском вокзале была сутолока – только что прибыл какой-то экспресс, приехавшие мешались с отъезжающими.

Жанна вышла на перрон, к «Красной стреле». Несмотря на поздний вечер, было тепло, и край неба на западе розовел, напоминая о недавнем закате.

«Вот и все… Убегаю. Если бы могла, убежала бы еще дальше!» Она вздохнула и покатила за собой тяжелую сумку на колесиках.

У одного из вагонов стоял Артур Потапенко, сосредоточенно вглядываясь в толпу. Потом достал из кармана сотовый и задумался, глядя на вспыхнувший подсветкой экран.

– Артур, я здесь! – закричала Жанна.

– Слава богу… – Тот подтянулся и убрал сотовый в карман. – Я уж думал, что ты опоздала.

– Артур, до отбытия еще двадцать минут! – усмехнулась Жанна. – Да?

Она протянула проводнице свой билет.

– Десять, – ответила сосредоточенная проводница, жгучая блондинка зрелого возраста. – Прошу…

Они ехали в спальном вагоне вдвоем. Крылов не захотел (или побоялся?) отправлять Жанну в Питер одну, задействовал Потапенко. Вряд ли еще кто-то согласился бы ехать в Питер с Жанной… Ну, кроме, разумеется, Сидорова с Айхенбаумом, но отправлять их втроем – нет производственной необходимости и слишком разорительно для конторы, а разлучать друзей и вызывать ревность у одного из них – тоже ни к чему. И Платон Петрович Крылов принял соломоново решение – выбрал Артура Потапенко.

И это даже лучше, потому что Жанна терпеть не могла Потапенко…

Крылов не учел только одного – абсолютной уверенности Артура в своей собственной неотразимости.

В купе Артур помог Жанне разобраться с багажом, потом сел напротив и с озабоченным видом уткнулся в карманный компьютер.

– В прошлом месяце мы дали бухгалтерии неточные цифры, сейчас уже нельзя ошибиться, – важно заявил он. – Я тут кое-что проверил и выяснил, что данные за апрель надо поменять…

– Артур, ты что, собираешься послать сообщение Веленской по электронной почте? – искренне удивилась Жанна, увидев манипуляции Потапенко с компьютером. – Брось… Пошлешь завтра, из офиса.

– Завтра может быть поздно, – с суровым видом заметил Артур.

Жанна откровенно усмехнулась.

– Пижонство это, – сказала она. – Веленская сейчас дома – это раз, а уточненные данные за апрель ей Крылов уже дал – это два…

– Откуда ты знаешь? – ревниво спросил Потапенко.

– Я с ним сегодня по телефону говорила.

Артур Потапенко насупился.

Жанна Ложкина была самой красивой женщиной в их конторе. Жанна Ложкина была красивее всех тех, кого Артур Потапенко видел лично. Хотя нет, была одна девица, лет десять назад… Вот та могла соперничать с Жанной. Но девица от Артура сбежала… А теперь – неизвестно, что с ней сталось, после десяти-то лет: слабый пол увядает стремительно, иногда хватает года-двух, чтобы от прежней прелести не осталось и намека. Всякие там беременности-роды, гормоны и стрессы… Словом, на данный момент никого ярче Жанны Артур не знал.

Когда Крылов заявил, что собирается послать его в Питер вместе с Жанной, Артур моментально подтянулся, посерьезнел – миссия была не из легких, но тем интересней… Он сразу понял: сделать Жанну своей – дело чести. Утереть носы жалким плейбоям Сидорову и Айхенбауму! Вон Юрка Пересветов из-за нее невесту беременную бросил и с двенадцатого этажа сиганул…

Артур чувствовал себя разведчиком в тылу врага. Спецагентом, вроде Джеймса Бонда. Тут уж одно из двух – или убьют, или орден дадут.

Он подготовился к операции основательно. Слава богу, что незадолго до этого сделал блефаропластику, то есть убрал мешки под глазами. Для мужчин такая операция не является стыдной, вон ее и политики делают, главы государств… Отбелил зубы и сходил в парикмахерскую. Хотел даже сделать пересадку волос – ранние залысины, но передумал, ощущая тонкую грань между тем, что можно, а что – уже лишнее… Высокий открытый лоб – признак ума. Усиленно занимался на тренажерах, ходил в солярий, чтобы кожа потеряла ту синюшную бледность, которая появляется у всех, кто пережил московскую зиму.

Далее по мелочам – сменил сотовый. На последнюю, самую продвинутую имиджевую модель – «для настоящих мужчин, не боящихся трудностей», в котором даже была забавная «фишка» – скрытая функция секретного набора номера. На каждый палец можно было «повесить» по абоненту, имя которого отсутствует в списке контактов. Прикладываешь указательный – звонишь Кате, прикладываешь мизинец – Люде. Причем записи о сделанных звонках нигде не сохранялись… Забавная вещица, скорее для женатых мужчин, но Артур обожал этот флер таинственности – спецагент он или кто! Сменил модель карманного компьютера – получил аж 624 мегагерц, с полным комплектом беспроводной связи. Приобрел новые наручные часы – умопомрачительный футуристический дизайн, титановый корпус, водонепроницаемые, с возможностью погружаться на любую глубину… Голова давления не выдержит, треснет, а корпус – выдержит!