– Пять часов спустя после несчастья это было все еще влажным. Так же, как и разорванный шелк в передней части пианино. Мисс Прентис сообщила нам, что ее ноты лежали на инструменте с начала недели. Все субботнее утро в ратуше были люди. Поэтому, судя по всему, водяной пистолет был убран до субботнего утра предположительно самим преступником, поскольку невиновный человек не стал бы молчать о том, что обнаружил ловушку. Днем и вечером в пятницу ратуша была пуста. На данном этапе могу сказать, что и мистер Джернигэм, и доктор Темплетт имеют алиби на этот день, потому что они были на охоте перед репетицией в Пен-Куко. У доктора имеется алиби как на пятницу, так и на утро субботы, когда он был занят выполнением своих профессиональных обязанностей. Трудно представить, чтобы он вошел в ратушу в субботу рано утром, чтобы поиграть на пианино. Помощники прибыли вскоре после девяти часов в субботу, и к этому времени водяного пистолета уже не было.

Теперь поговорим о «кольте». Как мы предполагаем, водяной пистолет был обнаружен в пятницу. Также вполне вероятно, что его заменили на револьвер до наступления субботы. Но эту возможность мы считаем маловероятной. Все знали, что помощники будут в ратуше все утро в субботу, и убийца очень рисковал, что его заметят. А нужно было всего лишь кому-то раздвинуть прогнивший шелк, чтобы увидеть дуло «кольта». Конечно, ноты находились на подставке, но их можно было снять. Кто-то мог вытереть на пианино пыль. Правдой также является и то, что никто не заглядывал под крышку инструмента, так как тот, кто вытаскивал водяной пистолет, не поленился повторно закрепить полотно с помощью кнопок и поставить сверху тяжелые горшки с цветами, но риск все еще оставался. Кажется более вероятным, что убийца отложил установку револьвера до самого последнего момента. Скажем, до четырех часов в субботу.

Темплетт неожиданно пошевелился, но ничего не сказал.

– На четыре часа в субботу, – продолжил Аллейн, – ни у одного из вас нет достойного алиби, которое выдержало бы пять минут перекрестного допроса.

– Но…

– Я сказала вам…

– Я объяснил вчера…

– Вы хотите обсудить это во всех подробностях? Подождите немного и послушайте. Около половины четвертого миссис Росс прибыла в ратушу. Доктор Темплетт приехал туда же спустя несколько минут. Она пришла, чтобы закончить все приготовления к ужину, а он – положить костюм для спектакля в гримуборную. Они оба утром заезжали в Пен-Куко. Миссис Росс говорит о том, что, пока Темплетт заходил в дом, она оставалась в машине. Полагаю, что нет необходимости напоминать о французском окне, ведущем в кабинет.

– Я знала, – зашептала мисс Прентис, – я так и знала!

– Вы выходите за рамки своих профессиональных обязанностей, мистер Аллейн, – сделала старшему инспектору замечание миссис Росс.

– Нет, – ответил он. – Я просто заостряю на этом внимание, чтобы показать, как легко было для каждого из вас подняться на Топ-Лейн и проскользнуть в кабинет. Вернемся к посещению ратуши в три часа тридцать минут. На мой взгляд, доктор Темплетт честно рассказал об этом визите. Он сказал нам, что приехал туда и нашел миссис Росс, занимающуюся приготовлением к ужину. Спустя какое-то время они пришли сюда, на эту сцену, и заметили, что последнее окно справа, рядом с входной дверью, было открыто на несколько дюймов. Миссис Росс, которая первая заметила это, сказала доктору Темплетту, что видела, как кто-то промелькнул за окном. Чтобы дотянуться, этот наблюдатель использовал ящик.

Аллейн еще немного отвернул скатерть, и стал виден полуразвалившийся ящик. Мисс Прентис захихикала и закрыла рот рукой.

– Это тот самый ящик. Он совпадает с отметками под окном. Узнаете его, доктор Темплетт?

– Да, – вяло проговорил медицинский эксперт, – я его увидел, когда посмотрел вниз.

– Именно. Нужно объяснить, что когда доктор Темплетт подошел к окну и посмотрел вниз, то никого не увидел, а ящик заметил. Он сказал мне также, что, когда пришел, этой коробки уже не было. Миссис Росс утверждает, что ей неизвестно, кто промелькнул за окном. Я провел эксперимент и установил, что если кто-то видит кого-либо в таких обстоятельствах, как она описала, то человека вполне можно узнать. Вполне можно определить, чей силуэт промелькнул: мужской или женский. Полиция будет настаивать на том, что Селия Росс на самом деле узнала этого человека.

Аллейн повернулся к Темплетту:

– Миссис Росс не сказала вам, кто это был?

– Мне неизвестно, о ком идет речь, – еще раз заявила Селия.

– Доктор Темплетт, а что вы скажете?

– Я верю утверждению миссис Росс.

Аллейн взглянул на эсквайра.

– Когда вы сегодня разговаривали наедине с миссис Росс, сэр, вы вспоминали этот эпизод?

– Я не могу ответить на этот вопрос, Аллейн, – проговорил Джернигэм-старший.

Генри поднял голову и удивленно посмотрел на отца.

– Очень хорошо, сэр, – ответил старший инспектор. – Должен напомнить, что вы имеете право отказаться отвечать на любой вопрос, который вам задают. Полиция не может расставлять ловушки, и моя обязанность сообщить вам, что мы установили личность наблюдателя. – Инспектор снял крышку с маленькой коробки. – Один из этих кусочков резины, – сообщил он, – был найден на кончике гвоздя внутри ящика. Остальные мы нашли за выступающими кусочками дерева там же.

Аллейн открыл конверт и вытряс оттуда рваный хирургический напальчник.

– Кусочки резины, – добавил он, – совпадают с дырками в этом напальчнике.

Мисс Прентис ошеломила всех, захлопав изо всех сил в ладоши.

– Ох, инспектор, – закричала она, – какой вы потрясающий, чудесный, великолепный!

Аллейн медленно обернулся и встретил ее восхищенный взгляд. Выпуклые глаза дамы сияли, рот был открыт, и она несколько раз кивнула головой с выражением экстаза на лице.

– Значит, вы признаете, – спросил он, – что именно вы поставили этот ящик под окном в субботу днем?