Болонка, тяжело дыша, лежала в кресле. Она боязливо поглядывала на хозяина, словно предчувствуя опасность. Свитинг нежно погладил животное по голове, но его страх уже передался собачонке, и она продолжала шумно дышать.

Собрав все мужество, Свитинг пошел открывать. На пороге стоял высокий, плотный человек и Свитинг облегченно вздохнул: это был не лейтенант Адамс. Этот тип был ему незнаком.

— Что вам угодно? — с легкой улыбкой спросил Рафаил Свитинг.

— Я — инспектор полиции, — представился Донован, пытаясь вспомнить, не знает ли он хозяина квартиры. Кого-то он напоминал сержанту, но кого? — Как вас зовут?

— Свитинг, — отвечал тот, стараясь встать так, чтобы полицейский не мог заглянуть в помещение. — А что случилось?

— Этажом выше убита женщина, — объяснил Донован. — Вы видели кого-нибудь постороннего этой ночью?

— Нет, — Свитинг покачал головой. — Я рано лег спать. К тому же я живу обособленно и не вмешиваюсь в чужие дела.

У Донована появилось ощущение, что Свитинг не хочет говорить правду.

— И вы ничего не слышали?

— Я очень крепко сплю, — ответил тот, чувствуя, что полицейский не опасен. Он не знает Рафаила Свитинга. Вот если бы сюда пришел Адамс, тогда — конец. — Мне страшно жаль, что не могу вам помочь. Но я даже не был знаком с этой молодой особой. Я встречался с ней несколько раз на лестнице, вот и все. Убита, говорите? Это ужасно!

Донован внимательно посмотрел на него.

— Вы действительно никого не видели и ничего не слышали?

— Именно так. Если позволите, я пойду, лягу. Вы меня подняли с постели.

Улыбаясь Доновану, Свитинг стал медленно закрывать дверь. Разговор был закончен, спрашивать было не о чем, сержант видел, что инициатива упущена, но ничего не мог поделать. Он отступил на шаг, дверь закрылась, и Донован услышал, как ключ повернулся в замке. Он сдвинул шляпу на затылок, потер лоб и прошелся по лестничной площадке. Где же он все-таки видел эту отвратительную физиономию с налитыми кровью черными глазками, крючковатым носом и оттопыренными ушами? Вот Адамс бы сразу вспомнил: он почти ничего не забывает. Пожимая плечами, сержант спустился этажом ниже.

Никто ничего не знал. Никто ничего не видел. Никто ничего не слышал…

Донован вдруг понял, что не посмеет подняться наверх и признаться лейтенанту в своем провале. Он представил иронические взгляды полицейских, их перешептывание и с силой нажал кнопку звонка у двери, выкрашенной в желтый цвет.

Мэй Кристи ждала появления полицейских. Она видела, как они подъехали к дому и понимала, что уж мимо нее-то они ни за что не пройдут. Она подготовила себя к визиту при помощи хорошей порции джина, и Донован понял это, как только ему открыли.

— Я — инспектор полиции, — сказал он. — Мне надо поговорить с вами, — и почти отодвинув Мэй, Донован вошел в квартиру.

— Вы не имеете права, — запротестовала она. — Чужой мужчина в моем доме — что подумают люди?

— Заткнись и сядь! — рявкнул сержант.

Мэй послушалась, но не потому, что испугалась, а лишь потому, что хотела узнать, что же все-таки произошло и зачем здесь фараоны? Она взяла сигарету и взмахнула накрашенными ресницами.

— Что вас заставило прийти к одинокой девушке? — ломаясь, проговорила она.

— Ты знаешь Фей Карсон?

— У нее неприятности? — радостно спросила Мэй.

— Да, незначительные. Ее убили.

Лицо девушки изменилось.

— Убили? Кто?

— Ее закололи ножом. Пока мы еще не знаем, кто это мог сделать. Она приводила вчера кого-нибудь?

— Не знаю. Меня не было дома.

— Не знаешь, ну конечно! — злобно проговорил Донован.

— Что же я могу поделать, — плачущим голосом сказала Мэй. — Убита! Я не любила ее, но никогда не желала ей такого.

Она встала, чтобы взять стоящую на подоконнике бутылку джина.

— Простите, я совсем расклеилась сегодня, мне необходимо подкрепиться. — Она плеснула в стакан. — Хотите?

— Нет. Значит, ты никого не видела прошлой ночью?

Мэй помотала головой, проглотила джин и закашлялась.

— Это отлично прочищает кишки. Нет, я никого не видела.

— Убийца может и вернуться, — сказал Донован, закуривая. — Он может прийти и сюда, к тебе. Если ты знаешь что-нибудь, лучше не молчи.

Мэй подняла глаза к потолку и заерзала на стуле.

— Я вернулась домой около двух часов ночи, — сказала она. — У входной двери я столкнулась с одним типом, но он мог выходить от кого угодно.

Донован сел на самый краешек стула.

— Неважно, откуда он выходил. Как он выглядел?

— Он очень торопился, чуть не сшиб меня. Высокий, темноволосый, довольно красивый. Я думала, он обрадуется, если я предложу ему стаканчик, — она подмигнула сержанту.

— Как он был одет?

— В серый костюм и серую шляпу.