— Значит, все равно надо будет накладывать иллюзию? — разницы между маской и иллюзией брат, похоже, не видит. Придется ему еще и основы теории магии выучить, иначе может по незнанию попасть в неловкую ситуацию.

— Нет. Видишь ли, есть случаи, когда придется появляться без масок и иллюзий. Поэтому сейчас твою ауру искусственно подтягивают до нужного возраста.

— А до семидесяти нельзя дотянуть?

От неожиданности я подавился и долго не мог откашляться: с такой безумной надеждой смотрел на меня брат. А главное, его глаза были голубого цвета! Не очень яркие, но совершенно определенно не серые.

— Иллирэн, — как бы мне ни не хотелось отвечать на столь непростой и не самый приятный для меня вопрос, но… — Теоретически можно и до семидесяти. Только чем дальше от состояния естественного равновесия, тем больше для этого требуется энергии и времени, и соответственно, тем дольше ты проходишь в браслетах. От полугода до полутора лет, чтобы выглядеть на семьдесят.

— А сейчас мне уже сколько лет, если судить по ауре?

— Около пятидесяти, еще неделю, максимум две и, думаю, браслеты можно снимать. — Видя, что брат серьезно задумался, решил сразу прояснить один момент. А то с него станется требовать снять браслеты, если, конечно, не вспомнит о временно оставленной игре в покорность. — Раньше никак нельзя. Даже не проси — результат должен закрепиться.

— А если… а как определить, сколько времени нужно носить браслеты, чтобы мне стало семьдесят?

Пораженно уставился на Иллирэна. И чего я, спрашивается, боялся? Обвинений, что я заставляю его носить наручники, чтобы привести в соответствующий вид, потому что таким как есть он меня не устраивает? Ему же, по всей видимости, так хочется выйти из-под моей опеки, что он готов год ходить в ненавистных ему браслетах!

— Я понимаю твое желание стать самостоятельным, но, если ты все же прислушаешься к моему мнению… Я считаю, что пятьдесят лет самый лучший вариант: достаточно взрослый, чтобы заниматься тем, что тебе нравится, но и активного участия в общественной жизни от тебя никто ожидать не будет. Как раз будет время, чтобы выучить язык и разобраться в здешних порядках.

Иллирэн все еще колебался, а я морально готовился к тяжелому объяснению. Не так-то просто отказывать ему, если он действительно просит. В конце концов, он имеет на это право — в том, что он стал таким, есть и моя вина. Вернуть ему прежний вид — я не смогу, да и желания у меня, если честно такого нет — а вот возраст…

— Если ты так хочешь побыстрее стать совершеннолетним… Что ж, я бы рассчитывал на полтора года, потому что изменение ауры весьма трудоемкий процесс. Я найду тебе доноров, если ты так хочешь.

— Доноров? — Глаза брата удивленно округлились и… вновь поменяли цвет! В этот раз на яркий синий.

— До сих пор аура сама стремилась к равновесию. Надо было лишь подтолкнуть ее. Чем дальше от этого положения, тем больше нужно энергии. Думаю, трех-четырех доноров будет достаточно.

Если я правильно понимаю, — конечно, если поведение Иллирэна вообще можно хоть как-то предугадать — то он откажется, если нет…

— Спасибо, но пусть будет пятьдесят. Не надо никого искать.

Значит, все-таки можно. С чем себя и поздравляю. А не получилось бы, так у меня всегда была возможность, прибегнуть к безотказному средству — сообщить, что первым в списке доноров будет Рэй, потому что его энергия лучше всего совместиться с моей. Иллирэн ни за что на такое не пошел бы. В крайнем случае, попросил бы племянника подыграть мне — брату необязательно знать, что никакие доноры ему не нужны — и после первой же процедуры Иллирэн оставил бы эту бредовую идею.

— Я бы хотел уточнить еще один вопрос. Почему Вы меня забрали от приемных родителей?

— Потому что, твой приемный, как ты говоришь, отец погиб еще семь лет назад — утонул. Приемная мать умерла два месяца назад от старости. Поэтому я тебя и забрал.

— А кто меня прятал — Вы или Ваш отец? — Иллирэн неожиданно быстро забыл про браслеты, и я облегченно перевел дух. — Хотя нет, понятно, что его идея была, иначе бы обо мне раньше узнали. Скорее так: Вы знали о моем существовании? — я подтвердил, — Можно еще один вопрос? — дождавшись моего кивка, он продолжил. — У нас мать одна или это невоз…

— Это неважно. Важно, что у нас один отец, а твоя родительница — чистокровная эльфийка. Остальное не имеет значения.

— То есть матери у нас разные. Значит, я вроде как незаконнорожденный? — Негативная реакция возникла там, где я ее совсем не ожидал. Хотя стоило бы.

— Ты рассуждаешь как человек. У нас вообще нет такого понятия. Ребенок принадлежит роду, принявшему его. Как правило, это род отца, хотя иногда может быть и род матери. Дети Повелителя в любом случае входят в род Кхалед, так что никто не поставит законность твоего происхождения под сомнение.

— И что с ней стало?

— Погибла при пожаре.

Брат заметно вздрогнул, зябко поежился и, взяв чашку с горячим чаем в руки, уставился в нее, будто пытался на ее дне узреть будущее.

— Слишком много смертей вокруг меня, — отсутствующе произнес он через какое-то время.

— Иллирэн, слишком ненадежно искать…

— Я понимаю, Повелитель. — он перебил меня, — Да… Так будет проще.

Глаза его снова вернулись к серому, но теперь они были значительно более темного оттенка.