— Я? — Повелитель не сдержал удивленного восклицания. — Ты действительно готов настолько довериться мне?

— Если бы Вы захотели, Вы бы уже сто раз просканировали меня независимо от моего желания, — я был уже не рад, что предложил, что вообще полез с тиррелинировскими бредовыми идеями к Повелителю.

— Хорошо. Даю слово, что не буду смотреть ничего, что напрямую к делу не относится. Но… ты точно уверен?

Не уверен я! С чего бы мне вообще быть уверенным?

— Иллирэн, если ты ввязываешься в это только потому, что ты что-то там пообещал Тиррелиниру, можешь из-за этого даже не переживать. Он должен был сразу рассказать, во что тебя втягивает.

— Причем тут это… В общем, я не уверен, но если моя неуверенность делу не помешает, то стоит попробовать.

Не успели подать чай, как к нашему милому семейному ужину присоединился лорд Тиррелинир.

— Ваше Высочество, как успехи в учебе?

Видят стихии, не собирался я ничего ему говорить, но покровительственная улыбочка лорда вывела меня из себя. Мало того подбил меня на такую авантюру, в которую я по здравому размышлению ни за что бы не ввязался, так еще ходит тут и улыбается!

— Замечательно! А у Вас, лорд, так и вовсе отлично. Учитель очень высоко оценил ваши познания.

— Вот как? — Тиррелинир выразительно вздернул бровь. — Хотел бы я знать, как он меня вычислил.

— Никак. Он вообще Сариэла подозревает. Я Вас не стал сдавать. Но почему-то в мои гениальные способности он тоже не поверил и был очень возмущен как мной, так и моим таинственным помощником.

— Да, тут мы с Вами немного просчитались. — Лорд притворно вздохнул. — Нужно было хотя бы одну ошибку оставить.

Нет, вы послушайте только: мы, видите ли, просчитались! Зато моя вербовка удалась как нельзя лучше!

Спохватившись, что Повелитель наверняка не понимает, о чем мы тут изволим беседовать, оглянулся на него. Однако, как выяснилось, переживал я зря: Повелитель сидел с отрешенным взглядом и готов поспорить, что он сейчас мысленно общается с другом, ничуть не смущаясь моего присутствия. Что-то телепатические разговоры при мне становятся уже традицией. Интересно, если я сейчас встану и уйду, кто-нибудь вообще заметит? Надо же, заметили.

— Иллирэн, ты куда? А как же чай?

Мне тут же стало стыдно за такую демонстрацию своего раздражения. Разговор-то у них явно не из приятных — не поинтересоваться же о моих успехах пришел лорд — а я тут характер свой показываю.

— Я что- то устал, пойду, наверное, спать. Спокойной ночи, Повелитель. Лорд.

Чтобы я еще когда-нибудь хоть что-нибудь говорил лорду Тиррелиниру! Это ж надо было довести учителя до полуобморочного состояния всего двумя фразами, произнесенных вполне дружелюбным тоном, правда, не без фирменной улыбочки, но все же!

Сегодня занятие прошло не в пример приятнее, меня даже почти похвалили. Все бы ничего, только вот лорд возжелал доставить меня во дворец лично, не иначе чтобы я не передумал, да не сбежал по дороге. Поэтому, как только время, отведенное на занятие, закончилось, он тут же нарисовался в дверном проеме, чтобы испросить у достопочтимого учителя разрешения похитить его ученика, то есть меня, по делу государственной важности. И под конец добавил что-то, мной, увы, не опознанное, на эльфийском. Зато побелевшее в один момент лицо Найориэля перевода не требовало, так же как и низкий поклон, сопровождаемый извинениями. За что он извинялся я, правда, не понял, но в любом случае и так ясно, что это каким-то боком связано с моим вчерашним нагоняем.

— Что Вы сказали моему учителю? — как только мы вышли за дверь, я тут же учинил Тиррелиниру допрос.

— Ничего особенного. Просто поблагодарил.

Если уж на благодарность его так реагируют, боюсь себе даже представить, что бывает с теми, кому лорд выказывает свое неудовольствие. Хотя я вроде жив до сих пор…

— Поблагодарили? Могу я узнать за что?

— За бесценный урок.

Вот и добейся от него хоть какой-то информации. Пользуется тем, что я пока по-эльфийски не очень-то понимаю: наговорил учителю гадостей и скрылся, а мне с Нойриэлем еще непонятно сколько времени постигать азы эльфячьего. Я и так на первом занятии зарекомендовал себя не лучшим образом, а тут еще и лорд внес свою лепту: выставил меня то ли ябедой, то ли еще непонятно кем.

От мысли, что я действительно мог пойти жаловаться Тиррелиниру, мне стало смешно. Дядя Тиррелинир, меня все обижают!

— Что-то веселое вспомнили? — тут же поинтересовался "дядя Тиррелинир". — Не расскажете?

— А давайте устроим обмен? Вы мне процитируете, что сказали учителю, а я вам "что-то веселое".

Я, конечно, и не думал, что он всерьез воспримет это предложение. Сам я его расценивал, как нечто среднее между эдакой мстюлькой за все хорошее и нежеланием рассказывать о всяких глупостях, которые вечно лезут в голову. И вообще, мне простительно, я, может быть, нервничаю: все-таки не каждый день я позволяю посторонним копаться в моей голове.