— Пора домой, Алиса. Ковер-самолет ждет у подъезда.

— Сейчас, — ответила Алиса сквозь сон. — Я встаю.

— Скорей, Алиса, солнце садится. Облака густеют. Будет дождь. С ледников тянет холодом.

Тогда Алиса открыла глаза и увидела рядом печальное лицо Синдбада-морехода.

Ей стало стыдно, что она спит в такой важный момент.

— Увези его, — сказал Синдбад-мореход. — Может, он и не понимает, что в него готова влюбиться первая красавица Аравийских земель, но я уже жалею, что помогал вам в пещере джиннов.

Тогда Алиса все поняла, села на диване и сказала строгим голосом:

— Иван Иванович, вы думаете возвращаться?

Иван Иванович сделал над собой усилие и оторвал взор от прекрасных бархатных глаз Шехерезады. Он поднялся с подушек, улыбнулся виновато и сказал:

— Мы вам очень благодарны за все, что вы для нас сделали. Но нам пора лететь.

— Зачем! — воскликнула Шехерезада. — Разве вам плохо в моем дворце, рыцарь Иван! Может, вам мешают другие люди? Тогда я их всех тут же выгоню. И этого надоедливого Синдбада, и эту девочку Алису.

— Ничего подобного, — сказал Иван Иванович. — Я возвращаюсь с моей подругой Алисой. А Синдбад останется здесь, с вами.

— Ни в коем случае! — закричала Шехерезада и побежала за директором заповедника сказок, который пошел к выходу. — Что вы будете делать в будущем?

— Мне надо возвращаться в заповедник.

— Хорошо, — сказала тогда Шехерезада. — Я поеду вместе с вами. Неужели в громадном заповеднике сказок не найдется местечка для сказочной Шехерезады, которая так изумительно умеет рассказывать сказки?

— Не умеешь, — мрачно сказал Синдбад-мореход.

— А мы с Ваней тебя не возьмем, — сказала Шехерезада, повисая на руке Ивана Ивановича. — Мы сейчас же поедем.

— Я боюсь, что вы скоро раскаетесь, — сказал Иван Иванович. — У нас жизнь тихая, заповедная, гномы и русалки…

— С тобой, мой прекрасный рыцарь, мне не будет скучно.

Синдбад-мореход заскрежетал зубами, и его загорелая рука опустилась на рукоять кинжала.

Хоть Иван Иванович и был замучен своими тяжкими приключениями, он не потерял присутствия духа перед лицом прекрасной Шехерезады. Но не надо думать, что он испугался гнева Синдбада-морехода. Он сказал просто и искренне, потому что был очень правдивым человеком:

— Дорогая Шехерезада, я признаю вашу сказочную красоту. Но я не могу полюбить такую красавицу, на которую надо беспрерывно любоваться. А в моем замке стоит хрустальный гроб с самой обыкновенной Спящей красавицей, которая как красавица значительно уступает вам. Но я все равно давно уже влюблен в нее, хотя долгое время не решался открыть крышку гроба. Видите ли, мне казалось, что это неправильно, раз я директор заповедника. Я думал, это называется использованием служебного положения в личных целях. Но после всех приключений в образе козлика я понял, что в таких вопросах стесняться нельзя.

— Конечно, нельзя, — сказала Алиса. — Будете стесняться, Кот в сапогах первым гроб откроет. Они такие, коты в сапогах. Наглые очень.

— Конечно, — согласился Иван Иванович. — Поэтому мне надо спешить. Так что, милая Шехерезада, не обижайтесь на меня, пожалуйста.

И он решительно направился к выходу в благоухающий сад.

Алиса очень обрадовалась такому решению директора, хотя Шехерезада, честно говоря, ей очень нравилась. Но еще больше нравился ей хитроумный Синдбад-мореход, и она желала ему счастья.

Алисе приятно было увидеть, как добрая улыбка появилась на мужественном лице морехода.

Но Шехерезаде все это не понравилось, потому что она была очень избалованной красавицей.

— Как так! — вскричала она. — Как ты смеешь мне противоречить, если я сама тебе объяснилась в любви! Ты не уедешь отсюда живым! Стража, изрубить его в мелкие-премелкие кусочки!

— Бегите! — крикнул Синдбад-мореход. — Она не шутит. У нее тропический темперамент.

Алиса схватила за руку Ивана Ивановича, который хотел, как настоящий профессор, уйти спокойным шагом. Алиса потянула профессора за собой, к ковру-самолету, который лежал на дорожке и дрожал углами, желая поскорее взлететь в воздух.

Когда они усаживались на ковер, Алиса увидела, как из двери рвется многочисленная стража с кривыми саблями, а Синдбад отчаянно отбивается от нее кинжалом.

— Нет, — сказал Иван Иванович. — Я должен ему помочь.

— И не мечтайте! — крикнула Алиса и добавила:

— Ковер, немедленно лети!

Ковер послушался, взлетел немного, но остановился в воздухе, потому что Шехерезада закричала:

— Ковер, обратно!

— Ковер, лети! — крикнула Алиса.

— Ковер, лети! — крикнул Синдбад-мореход.