Метафизика профессора Цикенбаума
вернуться

Соколов Игорь Павлович
Шрифт:

Сладостная ось профессора

Цикенбаумом студенточка объятаНежность кружит сладостную ось,Глупышка, до чего же свята,За пятерку сразу ноги врозь…Надо ж быть такой безумно щедройИ краснеть, теряя от волненья стыд,Вот они, таинственные недра,Мгновенно жизнь другую зародит…Тело мечется как зверь в огромной клетке,До чего ж легко сбываются мечты,Студентки вновь трясутся за отметкиИ раскрывают свои чудные сады…А Цикенбаум всех ужасно дразнит,Раскалив их юные тела,Каждый раз себе устраивает праздник,Здравствуй сессия, безумия пора!…

Уход от бренности через любовь

Мы с Цикенбаумом вкушали свет печалиС компанией девчонок у Оки,Нам девочки вслух Библию читали,А мы в потемках свечи разожгли…Шепча свою прекрасную молитву,Сливаясь мысленно с течением реки,Мы грешных мыслей голос отсекли как бритвойИ были с ангелами душами близки…Но девы пили водку вместе с намиИ разгорался ярче наш костер,И вскоре мы в них сладостно пропали,И лишь о бренности шептал вокруг простор…

Страстное молчание профессора

В молчанье Цикенбаум нежит деву,Страсть обладания ему всегда по силам,Огнем пылает сладостное тело,Салют послав ночным светилам…Какая блажь растаяла в мозгу,Девчонка—фея будто из туманаВ зачетке просит написать строку,О, вот он, грех рожденный из обмана…Профессор отошел, одел очкиИ странно вздрогнув, неожиданно заплакал,Вслепую пишет, ведь от слез блестят зрачки,Любая тварь любовью покупает благо…А если зародится вдруг дитя,Что будет делать эта сладостная дева,Неужто бросит его где-нибудь шутя,И будет снова продавать живое тело…

В полях с Цикебаумом

Мы с Цикебаумом опять ушли в поля,Кружился вечер страстною метелью,Взметаясь пылко снегом и пыля,Зима ласкала нас безумной трелью…Мы пили водку, рассуждая о Земле,Как о колыбели всех народов,И как о вечной старости – зиме,Но затаенно дожидающейся родов…Придет весна, и девы расцветут,Мы у Оки все соберемся снова,Но лишь в жене законной вновь найдя приют,Профессор будет ее негой очарован…Арнольд Давыдович мечтательно вздохнул,Он всю бы жизнь любил своих студенток,Со мною летя в божественный разгулЗа тьму сияющих в зачетках их отметок…Но есть жена, есть долг и просто честь, —Цикенбаум по колено весь в снегуРассуждал о том, какие бабы есть,Лишь коснутся, сразу в плен возьмут…И попробуй только в сторону взгляни,Сразу все хозяйство оторвут, —Нам город рисовал во тьме огни,Но мы в полях оценивали блуд…

В окруженье хоровода юных дев

На травку Цикенбаум скинул скатерть,Бутылку водки, запеченного цыпленка,С нами выпил и упал в объятьяПрекрасной захмелевшей чуть девчонки…Я окруженный хороводом юных дев,По холму спустился вниз к ОкеИ обладал телами нежными в реке,Пока профессор спал с девчонкой, захмелев…Всю ночь из волн летели сладостные стоны,Профессор вниз глядел на нас с тоской,С женою тягой чудной изможденной,Он молча прятался в таинственный покой…Теперь уже в любые наши встречиОт студенток берегла его жена,Так от безумства страсти часто лечитДружная и крепкая семья…

Цикенбаум в руинах

Цикенбаум со студентками в руинахС утра до вечера зарылся весь в жару,Изучает замочек старинный,А ночью устремляется к костру…И с профессором дрожат девчонки вместе,Слушая о призраках рассказ,Арнольд Давыдыч словно тайный вестникОдними страхами вгоняет их в экстаз…Нет, они не позабудут ночи эти,Как осмелели вдруг с профессором в кустах,За плотной тьмой пяти невидимых столетийИ предки, страшась Смерти, грелись в снах…

С Цикенбаумом в деревеньке

Мы с Цикенбаумом исчезли в деревеньке,Заблудились спьяну и впотьмах,И какой-то сумасшедший МухотренькинВместе с девами развел для нас очаг…Затрещали в печке славные поленья,Девы, млея от восторга, все в слезах,Поймало нас с профессором мгновенье,Остановилось время на часах…Цикенбаум с нежной девой, я с другоюЗарываемся в бескрайний сеновал,Тело девы сладостной дугоюИ страстей взлетает мощный вал…Ну, а утром сумасшедший МухотренькинНам с профессором вдруг тихо говорит:Оставайтесь в нашей деревеньке,А то один я, – глазки лезут из орбит…Как насядут кровожадно эти девы,Как создадут хмельной блаженный рай,Что мне уже не вправо и не влево,А ложись и всюду помирай…Мы с Цикенбаумом задумчиво вздохнулиИ почесав затылки, в рай опять вошли,Нас девы прожигали точно пули,А мы как птицы отлетали от земли…С тех пор за сотни верст ту деревенькуМы с Цикенбаумом обходим стороной,И как там наш приятель Мухотренькин,Опять опутан весь безумною весной?!…

Великий стыд

Цикенбаум деву сцапалЗа сиренью во леске,Из калитки вышла баба,Правда, где-то вдалеке…Баба вышла за воротаИ в лесок скорей пошла,Пела сладостно природа,Как и девичья душа…И профессор за мгновеньеС девою сошел с ума,Баба ищет наслажденьяИ кругом цветет весна…Цикенбаум с девой стонет,Ощущая в чувствах жар,И к сирени бабу клонитСолнца раскаленный шар…И в безумных ощущеньяхУ профессора глазаТонут в мраке вдохновенья,Где один слепой азарт…Дева по нужде слетела,Скрылась быстро за кусток,Цикенбаум чует телоИ его пронзает ток…Баба в деву воплотилась,Как дыханье в облака,И профессору на милостьРаздвигает вмиг бока…Что сказать ей в оправданьеЖенской прелести земной,Даже в пору увяданьяВся струится в нежный зной…Цикенбаум ошалелоПред собою бабу зритИ рыдает его дева,Всех пробрал великий стыд…