Эймунд колебался только мгновение. Гордость взяла свое. При нем сверд, и если его решили убить, тихо это сделать не получится. Он последовал за Святополком.

Войдя в домик, он быстро оглядел помещение. Два подслеповатых окошка. Свет пасмурного дня едва пробивается. Стол, две лавицы. Святополк сел на одну из них. Эймунд остался стоять.

– Я никогда не просил Содружество ни о чем, – сказал Святополк. – Вы сами навязали мне помощь и содействие. Был заключен договор, подписанный нами обоими, в котором говорится, что никакие действия, как-либо касающиеся меня и моего будущего правления, не будут предприниматься без моего ведома. Так?

– Да, – ответил Эймунд. – То, что сделали мы с Борисом, было с тобою согласовано.

– Я пока что не знаю, что вы сделали с Борисом, и сделали ли что-нибудь.

– Я представлю…

– Это потом. На что я точно не давал согласия, так это на убийство моей жены.

– Твоей жены!

– Не надо смотреть на меня такими глазами, я не испугаюсь, Эймунд. Я вообще не из пугливых. Меня, видимо, решили подчинить. Применив обычные методы. Единственное, чего я не знаю – сделано ли это было тобою лично, или кем-то еще.

– Ты пожалеешь об этом, Святополк, – сказал Эймунд. – Не вижу смысла продолжать разговор. Прощай.

– Дир, – позвал негромко Святополк.

Между дверью и Эймундом возникло препятствие. Человек был на голову выше Эймунда и раза в полтора шире в плечах.

– Дир, – обратился к нему Святополк, – я не закончил разговор с этим мужем, а он хочет уйти. Это невежливо.

Дир кивнул и вдруг взял Эймунда за горло. Эймунд хотел крикнуть, но не смог.

– Будешь сидеть и слушать, что, заметь, говорит тебе Великий Князь, – сказал Дир тихо. – Иначе я тебе зубы изо рта в арсель переставлю.

Не выпуская горло Эймунда, он доволок его до лавицы, швырнул на нее, и, схватив рукоять эймундова сверда, вытащил его из ножен. Оглядев и оценив сверд, он одним движением, чуть присев, вогнал его в земляной пол по самый кильон и снова отступил в тень.

– Что… сказал Эймунд и закашлялся. – Что это значит.

– Это значит, – объяснил Святополк, – что я считаю себя свободным от договора. Более того. Если тело Бориса не будет мне предъявлено, и пойдут слухи, и меня обвинят в убийстве брата, я представлю все это на суд Неустрашимых, которые не замедлят избрать себе другого предводителя на экстренном сборе.

Святополк замолк. Эймунд заставил себя думать.

– Тело Бориса я тебе найду, – пообещал он. – Его украли.

– Да, – сказал Святополк. – Наверное. Все воруют, ничего без присмотра оставить нельзя. Кто же его украл?

– Человек Ярослава, – ответил Эймунд после паузы.

– Зачем?

– Чтобы поссорить тебя со мной. Я знаю этого человека в лицо, и мои люди тоже его знают. Я его найду и он расскажет мне, где находится тело. Я найду этого человека сегодня. Поеду в Киев и найду. Он наверняка там, у Ярослава.

– Ты поедешь в Киев, но только со мной.

– Пока мы тут ждем твое войско из Берестова, мерзавец улизнет.

– Не думаю, – заверил его Святополк. – Я же не все войско поведу в Киев, это было бы глупо. Человек пятьсот всего.

– А они…

– Они скоро сюда прибудут.

– Все равно, пятьсот человек двигаются медленнее, чем двое или четверо.

– Это так.

– Я поеду…

– Ты – не поедешь.

– Хорошо. Но я пошлю Рагнвальда и остальных.

– Если хочешь. Позови его сюда.

– Позвать Рагнвальда?

– Ну да, – сказал Святополк. – Не мне же его звать. Я не бирич и не холоп твой.

– Но ведь…

– Что?

– Ведь я твой пленник.

– Ты? Вовсе нет.

– Но как же.

– Я уберег тебя от нарушения правил приличия, – объяснил Святополк. – У нас с тобою есть общее дело, и негоже тебе бросать его, не закончив. Либо ты предоставляешь доказательства, либо признаешь, что план твой не удался. В любом случае ты сразу становишься совершенно свободен.

Темнит, подумал Эймунд. Хитрит. Что он задумал?

– А с Рагнвальдом я должен говорить при тебе? – спросил он, оглядываясь на темный угол.

– Если желаешь. Но, возможно, между вами есть какие-то тайны, в которые тебе не хотелось бы меня посвящать. Что ж, я отойду в угол, к Диру, а вы с Рагнвальдом отойдете в противоположный, и шепчитесь там себе в хвоеволие. Только к двери не подходи, а то Дир расстроится.

– Как мне его позвать?

– Кого?

– Рагнвальда.

– Дир, открой дверь, – велел Святополк.