Шрифт:
– Она сказала, – проговорил господин Кобаяси, повернувшись ко мне, – что гейш можно увидеть в театре «Гион Корнер», но это театр насквозь коммерческий. Там специально для туристов составлена смесь из танцев, кукольного бунраку и даже чайной церемонии. А если мы хотим увидеть по-настоящему классические танцы гейш, то нам нужно приехать весной на ежегодный фестиваль. Ученицы майко в это время дают представление в театре «Гион кобу кабурандзё». Оно называется «Мияко одори», то есть «танец вишни».
– Жаль, – сухо сказала я.
– Хочешь, мы отправимся в какой-нибудь ночной клуб? Здесь их полно, – предложил он.
– Нет, – тут же ответила я, вспомнив наше недавнее похождение по злачным заведениям Токио. – Я устала и хочу поехать обратно.
Поздно вечером мы вернулись в Токио на этом же поезде-пуле. Я поблагодарила господина Кобаяси за чудесный день и распрощалась с ним, нежно поцеловав в щеку. Когда зашла в квартиру, сразу отправилась в душ. Потом легла на футон и с наслаждением вытянулась на спине. Закрыв глаза, я сразу почему-то увидела камни сада Рёандзи, возвышающиеся над белой галькой. И они разительно напомнили мне скалистый пейзаж одного из пляжей в Геленджике, куда я однажды ездила с родителями, когда еще училась в школе. Я улыбнулась нахлынувшим приятным воспоминаниям и провалилась в глубокий сон.
Из тетради лекций госпожи Цутиды:
«Гейши считаются последними хранительницами традиционной японской женской культуры. Только они во всей стране умеют правильно носить кимоно и белить лицо, только они сохраняют в неприкосновенности древние танцы и веселые песни. Это и поддерживает гейш на плаву, поскольку традиции и их хранителей в Японии всегда уважают и почитают.
Для правильной грациозной походки в кимоно женщина должна как бы скользить одной ногой впереди другой, делая небольшие шажки, подгибать при ходьбе пальцы ног и немного сгибать колени, как бы чуть косолапить, чуть-чуть опустить плечи и помахивать руками, не отрывая их от тела. Правильно ходить по-японски можно, только освоив гэта – деревянные сандалии.
Само кимоно диктует каноны красоты: оно подчеркивает одни стороны фигуры (затылок и шею, лодыжки, бедра) и маскирует другие (талию, ноги и грудь). Современное платье, наоборот, всячески подчеркивает то, что кимоно скрывает. Кимоно идеально подходит для типичной фигуры японки с ее низкой талией, длинным бедром и короткими икрами. Сейчас эти каноны безнадежно устарели.
В эпоху Хэйан носили от обычных двух (нижнего дзюбан и собственно кимоно) до 12 кимоно без подкладки, надетых друг на друга. Оби – кушак, которым закрепляется кимоно на теле, был незаметен, в виде узеньких тесемок. В эпоху Камакура «двенадцатиэтажные» кимоно заменили одним, реже двумя или тремя, которые закреплялись простым и неброским кушаком на бедрах. В эпоху Эдо пояс-оби подвергся серьезнейшим изменениям и постепенно стал центральным элементом наряда. Завязывали его по-разному (в том числе куртизанки – впереди), был он разной ширины, а на рубеже XVIII и XIX столетий мягкие тканые кушаки уступили место жестким, коврового типа, очень широким, привычным для сегодняшнего дня.
Сейчас женщина не может изменить ширину оби ни на йоту. Все, что ей позволено сделать, – это чуточку поднять или опустить его, что, впрочем, существенно меняет весь облик. Девушки носят оби повыше, закрывая грудь. Гейши – как можно ниже, что придает облику особую чувственность. Оби-агэ – шарф под оби, который чуть виднеется из-под него, как и белье из-под ворота блузы, завязывается гейшами особенным образом.
Кимоно фурисодэ (болтающийся рукав) носят девушки, невесты, ученицы гейш. Конец рукава при опущенных руках достигает щиколоток. Это самое торжественное кимоно. Женщины носят томэсодэ (косодэ), рукав которого чуть ниже бедра. С сентября по апрель носят кимоно на подкладке (авазэ), в мае – июне без подкладки (хитоэ), в июле – августе легкие ажурные ро. Узоры, рисунки, их расположение, цвет носят свое значение, особенно сезонное, – все это настоящий язык кимоно. Сейчас кимоно стоит в среднем тысячу долларов, являясь самой дорогой одеждой в мире.
В XIX веке в Токио было 8 общин гейш, самым модным был ханамати Янагибаси (Ивовый мост). В период Мэйдзи вперед вышел совсем новый ханамати Симбаси, поскольку именно ему покровительствовали лидеры правящего режима. Сейчас в лидерах Акасака, которым пользуются, естественно, за казенный счет, лидеры «вечно» правящей Либерально-демократической партии.
В Киото (да и во всей Японии) самый известный квартал гейш – Гион («город цветов»), где гейши живут уже более двухсот лет. Традиционные двухэтажные дома с четкой геометрией наружных решеток сегодня, в отличие от прежних времен, выглядят загадочно скрытными. Раньше этот квартал наряду с гейшами населяло множество мастеров художественных ремесел, которые обслуживали их. Они создавали кимоно, украшения, обувь, различные аксессуары, музыкальные инструменты, веера, предметы быта. Потомки некоторых из них продолжают здесь жить и работать для гейш, усиливая тем самым атмосферу заповедности этого района.
Гейши Киото – самые известные в стране. Их можно увидеть на разных празднествах – они проводят чайные церемонии, дают небольшие представления и одним своим присутствием привносят аромат старины. Каждый год в мае со всей страны в Киото съезжаются желающие полюбоваться танцами майко. Внешне они выглядят как взрослые гейши – в таких же замечательных кимоно, только концы парчовых поясов оби не завязаны, а распущены сзади. Это красивое зрелище стало одним из фестивалей национальных традиций. В наше время, когда в Японии действует закон об обязательном девятилетнем образовании, майко может перейти в разряд гейш только после окончания второй ступени средней школы, т. е. не ранее 15–16 лет. Из Киото молодые гейши разъезжаются по всей стране
Сегодня высшую ступень в их иерархии занимают таю-сан, своего рода гейши-аристократки. Они ангажированы почти исключительно на официальные правительственные и полуофициальные приемы в чайных домах, на которых японские государственные деятели и бизнесмены решают порой весьма важные политические и экономические вопросы. Вообще гейши высокого ранга появляются на банкете ненадолго и мало общаются с гостями, демонстрируя главным образом свое искусство. Но их «коллеги» попроще весь вечер могут провести, непринужденно общаясь с клиентами, не отказываясь принять от гостя и чашечку саке. И поныне у гейш существуют разные варианты взаимоотношений с мужчинами, среди которых у них могут быть и искренние привязанности, и постоянные покровители, в том числе очень влиятельные, но гейша сегодня может быть и абсолютно свободной, ибо ее заработки позволяют быть независимой. К тому же гейши часто подрабатывают как исполнительницы на радио и телевидении».
Дни до отъезда пролетели мгновенно. Я с грустью в последний раз обошла квартиру, проверяя, все ли в порядке. Потом достала из упаковки статуэтку современной работы, которую купила в одном из магазинчиков Киото, и поставила ее возле телевизора. Она была выполнена из белого фарфора и изображала стоящую девушку. На ее поднятых вверх ладонях сидела огромная бабочка с раскрытыми, раскрашенными золотом крыльями. Я написала на маленькой открытке слова благодарности за приют и оставила ее возле статуэтки.
И вот мы стоим в аэропорту Нарита. Кихару очень обрадовалась мне и всю дорогу до аэропорта прижималась и болтала без умолку, рассказывая о своих впечатлениях и в спешке иногда переходя на японский. Госпожа Кобаяси обрадовалась меньше и даже пожурила, что я так и не нашла времени и не посетила ее дом. Я извинилась и в этот момент увидела быстро идущего к нам Митихиро. Я не смогла сдержать возгласа удивления и отправилась ему навстречу. Он обнял меня и сказал, задыхаясь:
– Как хорошо, что я успел! Я не мог представить, что не попрощаюсь с тобой, моя принцесса.
– Но каким образом ты здесь? – спросила я, смеясь.
– Прилетел на несколько часов. Провожу тебя и снова обратно на Хоккайдо.
– Ты просто с самолета на самолет? – уточнила я.
– Нет, это же международный аэропорт, а я прилетел в Ханэда, аэропорт внутренних рейсов. И уже оттуда приехал сюда, – ответил, улыбаясь, Митихиро.
Я замолчала, внимательно на него глядя. Его глаза были грустными, он не выпускал моей руки, пальцы слегка подрагивали.
– Звони мне, – сказала я. – И приезжай в гости.
– О да! – тихо ответил он. – Дух пиона всегда будет рядом со своей принцессой.
Я увидела в этот момент, как господин Кобаяси машет мне рукой.
– Все, мне пора, – сказала я и крепко его поцеловала.
Митихиро протянул мне небольшой квадратный пакетик и быстро пошел прочь, не оглядываясь. Я увидела, как господин Кобаяси провожает его взглядом.
– Это ваш поклонник? – задала вопрос госпожа Кобаяси, когда я подошла к ним.
– Друг, – кратко ответила я.
В самолете я заглянула в пакет. Там оказалась коробка. Раскрыв ее, я достала керамическую пиалу. Она была самой обычной на вид. Я провела пальцем по шероховатой глазури и удивилась не совсем ровным краям. Сбоку на темно-коричневой поверхности был изображен цветок, напоминающий пион, и я улыбнулась. Господин Кобаяси, сидевший рядом со мной, искоса глянул на пиалу. Потом попросил дать ему.
– Это очень дорогая антикварная вещь, Таня, – серьезно сказал он, внимательно изучив ее. – Ты, видимо, не представляешь, сколько это стоит. Не совсем прилично брать такие подарки даже гейше.
– Да? – удивилась я. – На вид обычная керамическая плошка.
– Это работа гончара шестнадцатого века Раку Тёдзиро. Здесь и клеймо имеется. Я как-то видел ее в каталоге. Твой друг, видимо, очень состоятельный человек.
Я молча убрала пиалу обратно и задумчиво посмотрела в иллюминатор.