– Совсем скоро будет гвоздь программы и звезда представления, – пообещал он, прежде чем с поклонами удалиться. – Приятно вам провести время!

– Гвоздь программы, о как, – не смог удержаться капитан «бобров», когда управляющий ушел. – Ты понял, Джейко, гвоздь программы, не какие–нибудь твои воры и убийцы. Впечатлись!

– Уже! Не просто гвоздь программы, а еще и звезда представления. О как!

Пока мужчины упражнялись в не особо умном остроумии, шоу шло своим чередом. Сначала пела какая–то девушка в платье, больше напоминающем купальный костюм. Потом ее сменил парень–фокусник, мнящий себя еще и юмористом, потому как его фокусы на деле оказывались нарочитыми глупостями, но сдобренными манерностью жестов и слов.

И наконец, по аплодисментам в зале и по тому, как интригующе погас свет, приятели поняли, что обещанный гвоздь программы готов вбиться в их головы.

Сначала не происходило ничего. Потом на сцене осветился белый матерчатый экран. Установлен он был вертикально. Небольшой оркестр справа от сцены заиграл глубокую, медленную, тревожащую сердце мелодию.

И за экраном появилась она. Ни лица, ни каких–либо деталей фигуры было не видно. Лишь силуэт. Но очень четкий. Настолько четкий, что, когда женщина поворачивалась, были видны соски на красивой упругой груди.

Танцовщица повела плечами, и музыка взбрыкнула ритмом. И под него совершенное обнаженное тело начало двигаться, идеально отмечая сильными чувственными движениями каждый звук музыки. И это сводило с ума. Чаровало. Заставляло буквально прилипнуть взглядом к экрану, вне которого танцовщицу увидеть было абсолютно невозможно. А хотелось. Ой как хотелось! Уж больно чувственно она двигалась. И все мужчины в зале ощущали это. В ней сексуально было всё – то, как она взмахивала руками, как поводила бедрами, как откидывала длинные прямые волосы назад, как изгибалось ее сильное гибкое тело. Она не гладила его, не дотрагивалась до интимных мест, никакой вульгарности или распущенности, но это был танец страсти, и она пронизывала сейчас зал так, что, казалось, заменила собою воздух.

И когда музыка пропала, а силуэт женщины начал исчезать, пока наконец не растворился в наступившей темноте, все присутствующие даже не сразу сообразили, что пришло время аплодисментов. Зато потом зал просто взорвался ими.

Джейко еле удержал шумный выдох, понимая, что все представление не отрывал взгляда от сцены и мало чем отличался от всех остальных. «Вот тебе и искушенный светский лев», – хмыкнул он, впрочем, искренне радуясь, что есть еще так много вещей, способных его восхищать. Более всего он не любил, когда люди строили из себя всезнающих умников и вечно критикующих ценителей.

– Да, действительно, – покачал головой Логан, – звезда представления. – Он обвел взглядом зал. – Судя по лицам присутствующих, увидеться с ней хочу не только я.

– А ты как думал? Такое шоу. Но, – Тацу выдержал паузу, – только нам повезет.

– В смысле?

– Если я все правильно понимаю, это и есть та девушка, ради беседы с которой мы сюда сегодня пришли.

– Да–а? – Рожа у Вэрла сразу стала довольная–довольная. – Значит, чутье не подвело меня, когда заставило пойти с тобой.

– Я так и знал, что никакая это была не жажда развлечений!

– Зато сейчас это именно так и называется, – обаятельнейше улыбнулся капитан «бобров». – А мы к ней за кулисы пойдем?

– Не думаю. Я шепнул на ушко управляющему, что хочу видеть Рику Зарзе. Попросил передать это ей. Думаешь, почему у него глаза были такие удивленные?

– Почему? – не понял Вэрл.

– Потому что имени этой танцовщицы никто не знает. Это такая особая фишка. Мол, красиво, сексуально и недоступно. Если бы она была легко доступна, зал бы так носом не рыл.

– Она просто еще и великолепно танцует.

– Ты что, красиво танцующих девушек не видел? Тут половина успеха именно в тайне. Экран. Силуэт на нем. Каждый из присутствующих нарисовал в своем воображении самое желанное.

– Ладно, но не думаешь же ты, что тут одна танцовщица на весь клуб? Почему ты решил, что она именно та, которую ты ищешь?

– Интуиция, – усмехнулся Джейко. – Слышал о таком понятии, как сыщицкий нюх?

– А все же?

– Она одна из «шутов». Свободная и сильная. И интересная. Во всем этом деле нам сплошняком встречаются только такие. Оригинальные и удивительные. Не вижу причин, почему Рика Зарзе должна быть другой.

– Польщена, лэр Тацу. – Голос раздался сбоку; одна из портьер, закрывающих их столик от большей части зала, отодвинулась, и на небольшое возвышение, где они сидели, шагнула высокая брюнетка. Она была уже полностью одета, что, судя по затаенному огоньку в глазах Логана, только подзадоривало его воображение.

Мужчины вежливо поднялись и склонились к ее руке для поцелуя. Хотя Джейко казалось больше уместным пожать ее ладонь. Рика Зарзе казалась сильной и уверенной в себе. Такую женщину невозможно было не уважать. А вот назвать ее красивой в классическом понимании этого слова было трудно. У нее были крупные грубоватые черты лица, отчетливо говорящие об оборотнических или даже эллуйских корнях, однако Тацу никак не мог понять, кто же были ее родители на самом деле. И одновременно это лицо впечатляло и притягивало взгляд. Мимика у женщины тоже была выразительная, а все это вместе делало ее неотразимой, хотя красивой она не была.