"Ого!
– подумал Крис.
– Вот это завернул Портосище!"

И еще он подумал, что его предостережение, вероятнее всего, принято во внимание не будет. Во всяком случае, Портосом.

Девушка хихикнула.

Зато Арамис непонятно почему изобразил на лице огорчение и покачал головой. Впрочем, из его последующих слов стало понятно, что огорчался он не по поводу тирады Портоса.

– Обидно, - сказал он, обводя взглядом беллизонок.
– По-моему, у вас несколько однобокое представление о файтерах. На эту тему есть замечательная притча...

Арамис явно шел по стопам Гамлета Мхитаряна.

Сидящая напротив него беллизонка поставила локти на стол, сплела пальцы и положила на них остренький подбородок:

– Ну-ка, имей рассказать.

– Запросто. Ученик спросил у старца: "Учитель, почему ты печален?" И старец ответил. Он сказал, что люди разучились батчить истину.

– А что такое "батчить"?
– не поняла беллизонка.

– Ну, видеть. "Люди разучились видеть истину", - так он, значит, сказал. Мол, он несколько раз показывал каждому ученику белую одежду с грязным пятном. И спрашивал: "Что вы видите?" И каждый отвечал: "Грязное пятно".
– Арамис обвел девушек многозначительным взглядом и торжественным тоном закончил: - И ни один не ответил: "Белую одежду".

Беллизонки заулыбались, а Низа сказала:

– Чудесная история. Вы есть белые-белые, да?

– Именно!
– кивнул Арамис.
– Белые-белые и пушистые-пушистые. Но многие почему-то бат... видят только грязные пятна, а другого не замечают. Вот такая избирательность воприятия.

– И никакое это не грязное пятно!
– заявил Портос.
– Что тут такого, если, заслужив отдых, дополнить ужин хорошим вином? Зачем же его тогда производят? Мистрисы, как насчет того, чтобы мы дополнили нашу беседу хорошим винцом? Не откажетесь?

– Откажемся, - ответила его визави и показала на свой бокал с тоником.
– Мы имеем только это. Нам нельзя, мы должны иметь свои головы ясными.

Портос повернулся к Арамису:

– А мы? Можем мы позволить себе немного выпить?

– Не думаю, что это хорошая идея, - отозвался Арамис вполне в духе персонажей объемок.
– Пусть мистрисы потом всем рассказывают о таком диве дивном: не пьющих в кабаке файтерах.

– Согласен, - неохотно сдался Портос.
– Но хоть пива-то выпьем?

– Ну, разве что пыва...

Габлер вновь смотрел на Низу, и она нравилась ему все больше и больше. Что-то от нее исходило, что-то невидимое, но явственное. И проникало прямо ему в сердце. Его влекло к ней, но это не было только чувственным влечением. Таилось тут что-то еще...

Она изредка вскидывала глаза и отвечала на его взгляд.

– А зачем мистрисам иметь ясные головы?
– все-таки пошел в новую атаку Портос.
– Все равно ж скоро спать. А утром будете свеженькими.

Беллизонка-визави блеснула на него раскосыми глазами:

– У нас внутри не должно иметься никакого алкоголя. Два месяца, не меньше.

Крис недоверчиво взглянул на Низу, и она тут же с улыбкой сказала:

– Я вчера сок пила, а не вино. Виноградный сок...

– Иначе мы не сможем допуститься к занятиям, - продолжала ее подружка.
– Десятого числа у нас занятия начинаются.

– Ого!
– изумленно воззрился на нее Портос.
– Что это за универ такой, в котором на алкоголь проверяют? На кого ж там учат?

– Это не универ, - ответила девушка.
– Это колледж просветления духа.

– А!
– сказал Портос.
– Э-э... Колледж, значит... Просветления. Ну, да...

Арамис легонько подтолкнул его в бок:

– Вот так, дружище. Это тебе не что-нибудь. Не собрал-разобрал, упал-отжался.
– Он вновь обвел взглядом девушек.
– Так чему же вас там учат?

Долговязый серв принес еду, и Портос тут же послал его за пивом.

Мясной салат, котлета "галера" (повторяющая очертания космического корабля "Гней Помпей Магн"), какие-то грибы под травяным соусом, бутерброды с черной икрой и светлое пиво с диковинным, ничего не говорившим Габлеру названием "Балтика" шли в желудок, словно к себе домой. Крис чувствовал, как проходит некоторая одеревенелость и улетучиваются глупые страхи. Девушки болтали наперебой, щебетали, как птицы небесные, и не угадывалось в них ничего угрожающего.

Три девчонки, три жительницы пляжной Александрии, родившиеся именно там, а не на исконной территории автохтонов-беллизонцев, побывали дома на каникулах и теперь летели через Единорог на Серебристую Луну в системе Фатума. Летели в колледж просветления этого самого духа, где обучались разным странным вещам из области философии-религии-психологии-медицины и бог знает чего еще. Специальность была редкой, но вполне востребованной. Хисов*, как утверждали беллизонки, становилось в Роме Юнионе все больше, хотя Габлеру не доводилось с ними сталкиваться.