Шрифт:
— Не понравилось? — спросила Юлька с деланным безразличием.
— Думаю.
Ледогоров прошел в комнату и включил телевизор. Она присела рядом.
— Отец опять звонил. Сказал, что в парке у него все оговорено и, если только ты…
— Передай ему большое спасибо.
— Но он хочет как лучше.
— Я тронут.
Юлька встала.
— Просто, если у тебя пока не получается…
— Можно, я телевизор посмотрю?
— Конечно.
Она вышла. За окном снова завели «Шербурские зонтики». Кто-то основательно «подсел» на эту древнюю мелодию. Ледогоров сидел и тупо смотрел ненавистный футбол. Потом потянулся к телефону.
— Боря? Это Саня Ледогоров. Помнишь такого?.. Что?.. Сержант уже звонил? Вот торопыга… Да, могу… Это вообще рядом. Я у «Чернышевской» живу… Все. Бегу.
Он положил трубку, выключил телевизор и вышел из комнаты. Юлька сидела за столом и перебирала гречку. Он обнял ее сзади.
— Прости. Просто, отработав десять лет в уголовном розыске, хочется чего-то другого, нежели водить автобус.
Она вздохнула.
— Но тебе ничего не нравится.
— Я ищу. Не найду — пойду за баранку.
Она снова вздохнула.
— Не раздражайся, пожалуйста, ладно? Все будет как тебе надо.
— Даже если будет совсем наоборот, — закончил он.
— Что?
— Так говорит один мой старый друг. Хватит перебирать эту крупу. Она чистая.
Юлька улыбнулась.
— Это меня успокаивает. Заодно и кашу сварю.
Прозрачный субботний день перевалил на вторую половину.
— Здорово.
— Привет.
— Я бы тебя не узнал!
— А ты такой же.
Борька Рыжий почти не изменился. Только стрижка стала короче, да черный костюм с галстуком и зеркальные очки смотрелись на нем непривычно. Ледогоров подумал о том, как все подвержены стереотипам. Телохранители всегда являлись точными копиями персонажей из американских фильмов.
— Как сам?
— Долго рассказывать. А ты?
— Тоже.
Обмен дежурными фразами подошел к концу. Они стояли возле зеленого БМВ, припаркованного напротив салона красоты на Чайковского. Борька открыл машину и жестом показал:
— Садись.
Внутри было прохладно. Ледогоров достал сигареты.
— Убери, — Рыжий покачал головой. — Хозяйка не разрешает.
В салоне машины пахло персиком.
— В общем, все просто. Концерн «Хрен-газ» знаешь? Вот жену Хренова я и охраняю. Напарник уволился и — вилы. Так мы с ним в смену работали, как договоримся. А теперь я каждый день. Уже неделю без продыха.
Ледогоров понимающе кивнул.
— Смены суточные?
— Как придется. Бывает, с полдня отпускают, а бывает, до утра.
— По одному?
— Конечно. Мы ж на случай хулиганов. Кому она на хрен нужна.
— С лицензией?
— Да. Хозяин за полдня ее делает. Оружие только не сразу.
— И сколько.
— Пятьсот. Плюс премия по праздникам. В поездках кормежка.
Запиликала «Зайка моя» в электронном варианте. Рыжий достал мобильник.
— Да. Иду.
Он повернулся к Ледогорову.
— Вылези пока. А то кто-нибудь увидит — мне втык сделают.
— Нет проблем.
Боря запер машину и вошел в салон. Ледогоров курил, привалившись к отливающему изумрудом крылу. Рыжий вышел, неся под мышкой коричневого «пекинеса», посадил его на заднее сиденье, достал из бардачка какие-то модные журналы и пошел обратно.
— Я сейчас.
«Пекинес» покрутился на сиденьи, помочился и стал царапать дверь.
Ледогоров бросил сигарету. Боря вернулся.
— Сейчас поедем уже.
— Он там поссал.
— Вот тварь! Удавлю когда-нибудь по-тихому. Опять с порошком си духу скоблить.
— Тебе?
— А кому же еще.
Ледогоров хмыкнул. Рыжий пожал плечами.
— Да нормально. Работа как работа. Я же не собираюсь ее грудью закрывать, если что. Ну как, пойдешь?
— Подумать надо.
— Только недолго. Тебе еще увольняться?
— Да. Неделю минимум.
— Вешалка.
Из салона вышла яркая, хорошо одетая женщина с брезгливо-скучающим взглядом. На Ледогорова она даже не посмотрела. Боря открыл ей дверцу. Она задержалась.
— Сходи купи пачку «Вог».
— Понял.
Ледогоров кивнул.
— Пошли. Мне по пути.
Они перешли дорогу.
— Капризная.
Рыжий покачал головой.
— Да нет. Ничего. Тем, кто шефа возит, хуже. — Он оглянулся и понизил голос. — Тот, как нажрется, то любит ночью на самокате кататься. Вот и побегай за ним!
Солнце медленно клонилось к закату.
На лестнице было сумрачно.
«Как быстро день пролетел», — подумал Ледогоров, отпирая дверь.