Из большой трубы вода наливалась в бочки (для этого на ней висел дополнительный кожух, похожий на узкое ведро без донышка). Бочки эти хозяева привозили на ручных тележках. А иногда приезжали старые небритые водовозы – как из фильма "Волга-Волга". Их большущие бочки лежали на телегах, которые тащили брюхатые лошаденки.

В нижней части окна был сделан выдвижной ящичек. Кто хотел налить два ведра, бросал в него две копейки. Ящичек уезжал внутрь, и тут же из трубы, которая в метре над землей, начинала бить тугая струя. Подставляй одно ведро, потом другое и уступай место следующему в очереди.

Наполнить бочку на тележке стоило гривенник. Сколько платили водовозы со своими деревянными цистернами, я не знаю. Лошади из колоды пили бесплатно. Возчики в это время смотрели, чтобы мальчишки не дергали из конских хвостов длинные волосы, которые шли на рыболовные лески. Тут были свои правила игры. Если не проявил расторопности, могут огреть хворостиной (кнутами возчики не дрались). Но если успеть вырвать волос и отбежать, гнаться не будут, только погрозят вслед…

Людмила, Николай и я встали в очередь. У Людмилы ведра были на коромысле, у Николая в руках. Я помахивал бидоном и громко стукал по нему коленками…

Очередь была – человек семь. Двигалась неторопливо. Я потоптался рядом с Людмилой. Потом незаметно отошел, побродил по прохладным глубоким лужам (в них отражались облака и я сам, перевернутый). Постоял у колоды и погладил по гнедому боку низкорослую добрую кобылку (возчик покосился, но ничего не сказал). Кобылка благодарно помахала головой, с морды на меня полетели брызги.

Я стал глазеть по сторонам. Улица Кирова была в основном деревянная, одноэтажная, но через дорогу от нас, наискосок, стоял двухэтажный кирпичный дом. Очень красивый, со всякими узорными выступами и окнами с полукруглым верхом. А в окнах с кружевными переплетениями – разноцветные стекла. Я привычно полюбовался этой архитектурной диковинкой и дернул сестру за платье:

– Этот дом – чей?

– Тебе же прекрасно известно, что там музыкальная школа.

Конечно, мне это было известно. Однако я знал и другое: школа там сейчас, а раньше в таких красивых домах жили всякие буржуи. В фельдшерском училище, что недалеко от нашей школы на улице Ленина, обитал, например, богатей по имени Яша Шайчик. Мне про это дядя Боря рассказывал. А были еще дома Панкратьева, Колокольникова и так далее.

– Я спрашиваю, кто здесь до революции жил!

– Никто. Здесь была синагога.

– Чё-о?

– Не "чё", а "что", оставь свой чалдонский выговор…

– Синагога – это еврейский храм, – миролюбиво пояснил Николай. – У христиан – церкви с крестами, у мусульман – мечети с полумесяцами, а у евреев – синагоги с шестиконечными звездами. Видишь, в окнах узор из таких звезд?

Я пригляделся. В самом деле, верхнюю часть каждого окна украшала шестиконечная звезда, сплетенная из деталей рамы. Раньше я не обращал внимания. А теперь этот рисунок сразу напомнил мне одну вещь, очень знакомую. Но… напомнил не только мне. Людмила тут же сказала:

– Ты, кажется, обещал сделать звездочки для ведер. Где они, а?

– Я же не умею делать такие, с шестью концами, – беспомощно буркнул я.

– Речь и не шла о таких, не выкручивайся. Вполне годятся твои "самолетики".

Но я выкрутился:

– Конечно! Я и хотел! Но заноза же воткнулась!

Я загнал щепку в ладонь, как раз когда отрывал дранки от обшитой фанерою задней стены сарая. Именно для этих самых звездочек. Только мастерить я их собирался не для Людмилы, а для себя. Ради замечательной игры!

Делать звездочки-самолетики научил мальчишек дядя Боря. Ребята часто сидели в его проходной комнатушке, он рассказывал им всякие истории, учил мастерить разные самоделки.

Звездочки сплетались из пяти деревянных полосок. Они получались такие же, какие мы привыкли рисовать в тетрадках и на заборах. Прямыми штрихами: раз-два-три-четыре-пять, и получается звезда с пятиугольником посередине. И смастерить такую – не труднее, чем нарисовать.

Переплетенные дранки держались довольно крепко. Но для большей прочности мы связывали концы нитками. Тогда звезду можно было с размаха запускать в воздух. Дядя Боря сказал, что такой игрой он занимался в собственном далеком детстве.

Мой приятель Семка Левитин не поверил:

– До революции таких звёздов не было, они же советские…

Но дядя Боря разъяснил, что пятиконечная звезда – очень древний знак. Его даже волшебники использовали в старинные времена.

Видимо, звездочки в самом деле были малость волшебные. Ну, одно слово – самолетики. От легкого броска они взмывали высоко-высоко и кругами реяли над простором нашего двора. А сделанные наиболее удачно даже возвращались после полета к ногам хозяина. Дядя Боря сказал, что это "эффект бумеранга”.