– Вот документы, – сказал Руслан. – Деньгами со своего счета ты можешь пользоваться, счет ребенка заблокирован. Это – ему на школу. Копии я уже отдал в совет общины. Надеюсь, у тебя больше нет ко мне претензий?

– Я не понимаю, почему ты так говоришь со мной.

– Как – так?

– Как будто мы чужие.

– Чужие и есть, – согласился Руслан. – На своих в суд не подают. Да, забыл сказать. Я еще в совет твоей общины написал. Что беспокоюсь, как ты, одинокая женщина, будешь растить моего ребенка, и не увидит ли он дома примеры, недостойные подражания. Так что за тобой присмотрят.

– Ну и сволочь же ты…

Руслан не садился – так что и стремительно вставать не пришлось.

В конце концов, если мужчина выплатил женщине алименты, как супруге от второго постоянного брака, он имеет право знать, что делают с его деньгами.

Он вышел.

Белобрысый мальчишка протирал окна машины.

– Держи, – Руслан дал ему банкноту. – А хочешь еще заработать?

– А что делать?

Тут Руслан задумался. Если предложить парню беседу наедине в интимной обстановке – он столько шуму поднимет, мало не покажется. Совсем недавно был громкий процесс – поймали на горячем высокопоставленного педофила. Пострадавшим мальчишкам выплатили такую компенсацию, что теперь всякая нищая семейка только и мечтала – подставиться обеспеченному педофилу…

– Тебя как звать?

– Яшкой.

– Вот визитка… – Руслан вписал телефон Лали и объяснил парню, что от этой женщины зависит неплохой заработок.

Использовать детей – это была классная идея. Их воспоминания свежи и ярки, они не пытаются умом взрослого человека анализировать прошлое, у них нет внутреннего цензора – и во время сеанса звучат удивительные вещи. И головная боль – тоже не проблема, ребенок два-три дня проводит в клинике и получает ударную дозу всяких снадобий. Заодно в его памяти появляется новый блок (один на всех, очень удачно скомпонованный Тимуром: нелепое столкновение с велосипедистом, удар головой об асфальт, рвота, слабость, толстая медсестра с ледяным компрессом…) – и родители благодарят добрых людей, которые не дали ребенку валяться на дороге, а вызвали «скорую помощь» и заплатили за хороший уход.

Эта идея пришла Руслану в голову на третьем месяце работы. Он и так считался одним из лучших специалистов, а тут еще дети. Шеф сперва думал дать ему группу, потом решил, что от Руслана больше пользы, когда он в свободном поиске.

В отеле Руслан зашел к Тимуру, занес купленный в общинном магазине контейнер с пловом. Нигде так не готовили плов, как два старых деда в общине Руслана, сделавшие из этого занятия не только средство существования, но просто смысл жизни.

– Шеф просил поторопиться с последними квазиками, – сказал Тимур.

– Куда ему столько?

– Заказ. Я вот посмотрю футбол – и поеду в лабораторию. И тебе советую.

– Мы же на прошлой неделе сделали семнадцать штук, да еще Саида со своими – одиннадцать. У нас просто не хватит материала.

– Ничего, пустим старый по второму разу.

– Заметят же.

– Никто ни черта не заметит. Давай сделаем так – я поработаю с новым материалом, а ты посмотри, что у нас в сундуках. Возьми самое старье, у тебя классно получится.

Да уж, подумал Руслан, получится на зависть дедушке Фрейду.

Его тренированная фантазия именно тут нашла себе наилучшее применение.

«Мы шли с дедом по лугу, или нет – это был не луг, я помню только траву. Дед вел меня за руку. Он мне что-то говорил, но я не слышал. Я смотрел на лошадей. Нас обогнали два солдата на высоких лошадях, и я на них засмотрелся. Мне кажется, это были солдаты – в чем-то синем, в одинаковых шапках… оружия, кажется, не было, я не видел. Я не знал, что лошади такие высокие. Потом я мечтал, как приеду домой на высоком коне, и все удивятся и будут завидовать. Я тогда уже знал запах лошади, и это звучит смешно – но я всюду его искал. До сих пор почую что-то такое – прямо вздрагиваю…»

Этот фрагмент Тимур уже однажды обрабатывал. Руслан даже не полез искать в архиве, чего там такого наваял партнер. Скорее всего, дал деду имя, определил, откуда и куда шла эта парочка, приспособил сбоку картинки каких-нибудь ромашек, нашел для комплекта детский рисунок с большой лошадью. Что он еще мог сделать?… Ремесленник. Правда, ремесленник вдохновенный. Убежден, что творит великое и благое дело.

До глубины и величия Руслан не докапывался. Он узнал, что квазипамять часто используют, когда лечат амнезию. Дают человеку комфорт – и он не хуже людей, и у него хранятся воспоминания детства. Очевидно, сколько-то квазиков идет в закрытые лечебные учреждения. Не часто, но попадаются маньяки, творящие зло в помраченном состоянии рассудка. Лишать их жизни – как-то нехорошо, их по приговору суда лечат и снабжают квазипамятью.

А что еще должен знать хороший мнеморедактор?

Руслан посмотрел другие фрагменты и взялся за дело. Нахлобучил шлем, пристегнул браслеты, полез в фонотеку. Музыка там была раскидана по темам – природа, растения, животные, путешествия, любовь. Он ввел в программу поиска слово «лошадь», подумал, заменил на слово «конь» – и правильно сделал. Ему тут же выкинуло русский текст испанского романса «На коне высоком беглецы спасались».

Переведя романс в режим «кольцо», включив шлем и дав умеренный звук, Руслан взялся за работу.