– Не понимаю, на что вы намекаете, - резко оборвал его Танкертон.

– Ты, Танк, возможно, и не понимаешь, - сказал Вэлин.
– Но по меньшей мере один из присутствующих отлично все понимает.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о предателе, который вылетел из США в Боготу, посетил лабораторию и рассказал о предстоящей операции. Он лишь не смог назвать точной даты, времени и места нашей высадки. Слава Богу, это было известно ограниченному кругу людей, в том числе и тебе, Танк, и поэтому ты вне подозрений. В противном случае колумбийцы могли просто сбить наш самолет в воздухе и мы бы сегодня не встретились. Но как только мы прибыли на место, о наших передвижениях становилось известно всем, и, кроме того, была организована операция с целью помешать нашей группе покинуть Колумбию и всех нас уничтожить.

– Я по-прежнему ничего не могу понять, - твердил Танк, глядя на сидящих за столом людей.

– Видимо, ты утратил былое чутье, Танк, - упрекнул его Вэлин.
– Или состарился? Когда за нами пришел самолет, на его борту были американские военнослужащие. Без знаков отличия. Без солдатских медальонов. Но это были американские солдаты. Из спецназа в Ливе нуорте.

– Если вы говорите правду, - вмешался агент ФБР, - то, на мой взгляд, было бы значительно проще просто задержать самолет и оставить вас с носом. Другой вариант - информировать колумбийские власти о местонахождении аэродрома и предоставить им возможность разделаться с вами на месте.

– Нет, такой сценарий не подходит, - возразил Вэлин.
– Нельзя полагаться на колумбийцев, потому что кому-то из нас удалось бы все-таки спастись, вернуться в Штаты и поведать историю, которую я вам только что рассказал. К счастью, наши предполагаемые убийцы не оправдали ожиданий. Они оказались хуже нас в бою. Но должен признать, что нам пришлось очень и очень тяжко.

Его последняя фраза повисла в воздухе, как дым от сигареты.

– Так кто же вас предал?
– спросил Танкертон.

– Как я уже говорил тебе по телефону, это один из сидящих за этим столом. Больше некому.

– Мне все это не нравится, - заявил представитель ФБР, - совсем не нравится. Я пришел на эту встречу отнюдь не ради того, чтобы выслушивать всякие глупости.
– И он слегка привстал.

– Не двигаться!
– рявкнул Вэлин, и дуло пистолета уставилось на агента ФБР.

– У тебя есть доказательства?
– спросил Танкертон.

– Да. Испанский знаешь?

– Немного.

– А вы, джентльмены?
– обратился Вэлин к другим. Агент ФБР отрицательно покачал головой, а двое других кивнули.

– Когда предатель приехал в Санта-Ану, его там видел Гарсия, продолжал Вэлин.
– Все, о чем гость из Вашингтона рассказал властям Колумбии, было доведено до сведения сотрудников лаборатории. По понятным причинам никто, включая американца, не мог тогда предположить, что мы проведем успешную операцию. И уж, конечно, никому не могло прийти в голову, что мы вернемся домой и привезем свидетеля, способного опознать предателя.
– Он сделал эффектную паузу и обратился к Хезусу: - Твоя очередь.

Хезус повернулся к Гарсии и спросил поиспански:

– Скажи, пожалуйста, не видишь ли ты в этой комнате того человека, который приезжал в Санта-Ану?

– Вижу, - ответил Гарсия.

– Расскажи, чем он занимался у вас.

– Он переговорил с начальником лаборатории и командиром воинской части города.

– Что он говорил?

– Он сказал им, что скоро в Колумбию прибудет группа солдат, но не настоящих военных, а наемников, и попытается уничтожить лабораторию.

– Он назвал дату их прибытия?

– Нет. Он не знал. Не знал точной даты, но утверждал, что это произойдет очень скоро.

– Что было дальше?

– В лаборатории объявили тревогу, а командир воинской части прислал подкрепления.

– И этот человек точно здесь?

– Да.

– Укажи его.

Все это время Хезус переводил на английский вопросы и ответы, с тем чтобы не знающие испанского языка могли понять, что происходит. В ответ на просьбу указать предателя Гарсия поднял руку и показал пальцем на генерала Звери.

– Дикость какая-то!
– возмутился генерал.
– Кому вы больше верите: мне или какому-то пришлому колумбийцу, которого мы раньше в глаза не видели? Не забывайте, что я защищал нашу отчизну в трех войнах! У меня десятки наград за мужество, проявленное в сражениях.

– Я бы рекомендовал вам заткнуться, генерал, - посоветовал Спенсер.
– Я верю Гарсии.

А вас я помню по Вьетнаму. Всегда вдали от горячих точек, всегда в свежеотутюженной форме и всегда в компании пары девочек в военной форме. Конечно, вам нравилось воевать, потому что вы сами никогда не участвовали в боях.