— Нет, Жилло, это не мои затеи, — серьезно отвечала старуха. — Это просто время пришло, понимаешь? Время всяким интересным переменам пришло. Вот Дениза — почему она злобствует? Потому что чувствует — скоро и ей меняться предстоит.

Призадумался Жилло, ничего отвечать тетке Тиберии не стал, а поманил пальцем служанку и добавки попросил.

Общего преклонения перед его недавней отвагой хватило еще на одну яичницу. Ее-то Жилло и понес кружным путем в апартаменты старой ведьмы, потому что Эммелина основательно закрыла за собой дверь.

В подвальчике он увидел такую картину.

Лицом к дверям и задом к печке и постели Мака сидел Малыш. По физиономии видно было, что молчание ему уже невтерпеж.

А на краю постели сидела Эммелина и тихонечко шепталась с Маком.

— Поладили? — спросил Жилло. — Вот молодежь! Чего доброго, и Виго с кем-нибудь вот так впопыхах поладит…

— Так она ж из-за него домой прибежала, — объяснил Малыш и большим пальцем через плечо назад показал. — Они там уже свадьбу сыграли, на островах поселились и старшего сына за границу учиться посылают…

— Ясно… — пробормотал ошарашенный Жилло. И представил себе, сколько восторгу вызовет эта свадьба у Денизы…

— Дедуля мой не появлялся? — спросил Малыш.

Тут только Жилло вспомнил, что время близится к полудню, а ребенок у него не кормленный!

— Черт знает что! Твой Дедуля моего мальчишку когда вернуть обещал? — напустился он на Малыша.

— Да ничего он не обещал! — изумился Малыш. — Они же за твоим графом пошли!

— Дурак я был, что отпустил парня, — сделал вывод Жилло. — Вставай, пошли их искать. Не ровен час, беда случилась.

— А яичница? — расстроился Малыш. — Вожак, я куда хочешь пойду, только покорми меня по-человечески!

Пришлось Жилло отыскивать в старухином хозяйстве большую ложку и торопливо набивать Малышу рот кусками еще горячей яичницы. А потом еще добывать тряпочку и вытирать желток, испачкавший Малышу усы.

Мак и Эммелина ни на кого не обращали внимания. Очевидно, выдавали замуж младшую дочь.

Бросив тряпочку на плиту, Жилло устремился к дверям и нос к носу столкнулся с теткой Тиберией.

— Куда разлетелся? — поинтересовалась она. — А, голубчик сизокрылый?

— Виго искать. Как они с Дедулей за графом моим пошли, так и пропали.

— Вот так и понесешься по всему городу? — спросила ехидная старуха. Может, и прохожих спрашивать будешь — не проходил ли граф оф Дундаг, а за ним следом — мальчик лет тринадцати и дядька с крыльями вместо рук?

Тут только Жилло вспомнил, что у тетки Тиберии есть свой способ отыскивать пропажи.

— Тетенька Тиберия, а не позовешь ли ты Нарианчика? — попросил он. Я сейчас воды в блюдечко налью…

— Позову, — охотно согласилась старуха. — Садись-ка к столу. Да рожей вон сюда! Нечего тебе за молодежью подглядывать…

И она вздохнула.

— Послушай, тетка Тиберия, — и Жилло задумался, подбирая слова. — Ты бы, чем вздыхать, поискала в сундуке тряпочку покрасивше и сделала себе милое личико. Ты же можешь! У тебя еще и ухажеры будут, и женихи… Что ты, в самом деле, развздыхалась?

— Может, и ты ко мне в женихи пойдешь? — старуха взяла с пола Нариана и поставила на стол возле блюдца. — Нет, Жилло, незачем мне тряпочками ухажеров приманивать. Сделать милое личико я могу, а потом что? Поналетят дураки, спасу от них не будет! Хорошенькая мордочка и молодость в первую очередь дураков привлекают. А чем старше женщина становится, тем больше у нее шансов умного и серьезного человека заполучить.

И старая ведьма выразительно покосилась на Жилло.

Тот прямо-таки застонал. Нашел о чем тетке Тиберии напоминать!

Выручил его кот Нариан — сам сел задом к блюдцу и хвост над ним вытянул. Старуха травку в воду покрошила, зеленую свечку зажгла — и действительно, обозначились в блюдце Дедуля и молодой граф оф Дундаг. Сидели они в каком-то сарае и играли в кости.

— А Виго где же? — отпихивая тетку Тиберию, так и завопил в блюдце Жилло.

— Виго я домой отправил, скоро явится, — отвечал Дедуля, к великому изумлению Иво оф Дундага. — А графа твоего от хвоста освободил и в потайное место увел. Как стемнеет — в погребке объявимся!

— Вот и замечательно, — сказала старуха, окуная кошачий хвост в воду. — Твои бездельники и злодеи, глядишь, и на что-то путное сгодятся.

Она встала и прибрала свечку с блюдцем.

— Иди-ка ты, Эммелина, к себе в комнатку, — сказала она девочке. Чего доброго, мать сейчас сюда за тобой явится. Посиди там, порукодельничай, только не наряжайся, не дразни мать. Вот прямо в этой дерюге и сиди.

Эммелина неохотно встала, не отпуская руки Мака.

— Иди, иди! — строго велела тетка Тиберия. — Если хочешь еще с Маком увидеться — иди. Потом я тебя позову. А сейчас мне его лечить надо.