– - Что-нибудь не так?
– - спросила она, и Фили вдруг понял, что она сама смущается вчерашнего.

Фили неожиданно вспомнил о предупреждении Лестера, что у мисс Меллоу больное сердце, что ее нельзя расстраивать.

– - Нет, нет, -- поспешил заверить ее Фили.
– - А что? Почему...

Хлопнула дверь, Николь повернулась. В комнату вошел Лестер с сигаретой в губах и рубашками на вешалке в руках. Он заметил Фили и пронзительно посмотрел на него.

Тот смущенно улыбнулся, словно застигнутый за чем-то очень неприличным.

Лестер перевел взгляд на экономку. Мисс Меллоу уставилась на него выжидающе-вопросительно. Он хотел что-то сказать ей, но вновь посмотрел на Фили, ухмыльнулся столь ненавидимой Фили мефистофелевской усмешкой и ушел, ничего не сказав и с рубашками в руках.

Экономка вновь принялась гладить и спросила у Фили:

– - Ты стесняешься вспоминать о вчерашнем вечере?

– - Нет, почему?

– - Ты уверен? Что ты не стесняешься, что я вчера была голая перед тобой?

– - Нет, -- простодушно сказал Фили.
– - А почему вы спрашиваете?

– - Тогда, может быть, придешь ко мне, когда я вымою посуду вечером?
– стараясь говорить как можно тактичнее спросила она.

Фили скромно потупил глаза в знак согласия и кивнул.

– - Мы сможем поговорить, -- добавила Николь, многозначительно и выразительно расстегнув и опять застегнув ширинку на джинсах, что гладила.

Глаза Фили аж засветились от счастья, душа словно обрела крылья и воспарила в небеса. Но вынуждена была вернуться на грешную землю, ибо он опаздывал на встречу с Шерманом.

– - Да, приду, -- подтвердил словами Фили, хотя его ответ был вполне ясен и без слов.
– - Извините, я должен бежать.

Воспоминания об этом разговоре порождали в Фили сладкие предвкушения сегодняшнего вечера. Чем же таким он понравился мисс Меллоу, что она его добивается столь настойчиво?

Шерман распаковал свою сумку, достал ракетку и мячи. Мячи вывались из его неловких, толстых как сардельки пальцев и запрыгали по корту.

– - О, черт!
– - выругался толстяк, махнув с досадой рукой.

– - Шерман, поднимай шары, давай начинать в конце концов!
– - нетерпеливо подпрыгивал, разминаясь, Фили с другой стороны сетки.

– - Не шары, а мячи!
– - заявил справедливо толстяк, заправляя в короткие шорты свою свободную футболку с широкими красными и синими горизонтальными полосами.
– - О'кэй, ты готов?

– - Готов!
– - Подпрыгивал Фили в ожидании удара.

– - Держи!
– - Шерман размахнулся и ввел мяч в игру.

Фили резко отбил мяч и тот попал Шерману прямо в плечо. Шерман уронил от боли ракетку.

– - Ты урод!
– - схватившись за ушибленное место запищал толстяк.
– - Ты урод, идиот! Больно же!

– - Ладно, сам виноват -- не будешь зевать! Подавай, -- оборвал его Фили.

– - Эй, Фили, -- растянулся в улыбке Шерман, готовясь к удару.
– - А у мисс Меллоу сиськи такие же?
– - Он показал на теннисный мячик.

– - Что?
– - Фили отвлекся и прозевал подачу.
– - Слушай, это нечестно! Это не честно!

– - Что ж, ты проиграл, -- констатировал Шерман.

– - Ладно, -- разозлился Фили, -- подавай!

Шерман подал, Фили ловко парировал, и толстяк не успел к мячу. Кряхтя, он нагнулся за отскочившим от стены мячиком.

– - А что ж ты не потрогал их?
– - спросил Шерман, чтобы хоть как-то подначить приятеля.

– - Не знаю...
– - честно ответил Фили.

– - Надо было вот так сжать их, -- соскорчив гримасу показал на мячике Шерман.

– - А тебе откуда знать?
– - отбивая мяч крикнул Фили.
– - Когда ты в последний раз сиськи голые видел? Да и вообще видел ли?

Они с минуту отбивали мячик. Затем Шерман пропустил.

– - Эй, Фили, -- сказал он отправляясь за мячиком, -- а ты знаешь, Джина Рейдал разрешала трогать свои сиськи за доллар.

– - А что ж ты не пощупал их?

Наверху лестницы появился мистер Трэвис, но спускаться не стал, облокотился обеими руками о перила, и смотрел на игру.

– - Ну-у, у меня не было настроения, -- нашелся Шерман.
– - И к тому же, я больше люблю ноги у женщин.

– - Ты сумасшедший!

– - Готов, значит?

– - Да, подавай!

– - Слева, слева бей, Фили, -- крикнул вдруг учитель.