Начальник продолжал:

– Малдер фактически предлагает начать" дело, основываясь на этой статье из бульварной газетенки.

– Все это довольно странно... Даже для Малдера. У него должны быть и другие сведения, - Скалли не знала, перед кем больше она старается защитить репутацию Малдера - перед Блевинсом или перед самой собой.

– Судя по его запросу, у него их нет. Блевинс встал, обошел стол, подошел к массивному сейфу, открыл его, извлек еше одну папку. Создавалось впечатление, что шеф с трудом подбирает слова. Он протянул папку Скалли. Что здесь?

– Может быть, причина в этом?
– Блевинс нашел, наконец, формулировку.

– Секретные материалы?
– скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Скалли.

– Читайте.

Дэйна заглянула внутрь. С титульного листа на нее смотрела фотография симпатичной девчушки. Это еще кто?

Анкетные данные внесли в дело некоторую ясность: "Полное имя: Саманта Энн Малдер. Адрес: 2790, Винная ул., Чилмарк, Массачусетс. Место рождения: Чилмарк, Массачусетс. Дата рождения: 22 января 1964 г. Подданство: США".

А немного ниже - примечание: "Фокс Уильям Малдер (брат), сотрудник ФБР, Вашингтонское бюро".

Так вот в чем дело! Это материалы на его пропавшую сестру! Но какое они имеют отношение к новому расследованию? В недоумении Скалли присела наконец на стул для посетителей, уставившись на фото Саманты.

Блевинс вывел Дэйну из задумчивости и направил ее мысли совсем по другому руслу:

– Вы что-то знаете об этом? Малдер вам рассказывал?
– и, увидев замешательство спецагента, поспешил смягчить некорректность вопроса.
– Не боитесь выдать его, он сам инициировал создание этого дела.

Ну, раз сам инициировал... Прилежно, как школьница, отвечающая урок, Скалли доложила:

– Саманта - его сестра. По его словам, исчезла двадцать одни год назад, когда ему было двенадцать, а ей - восемь... Он утверждает, что был в комнате, когда это случилось. Он помнит... яркий свет за окном и...
– тяжело было описывать словами чужие воспоминания, - ...и чей-то силуэт в комнате.

– Как по-вашему, не могли личные переживания Малдера сказаться на его профессиональных суждениях?

Так вот к чему он клонит! Не-ет, тут надо отвечать четко и однозначно:

– Уверена, что нет!

Ответ как будто озадачил Блевинса. Шеф вернулся к столу и сел. И понес какую то невнятную чепуху, тщательно отрабатывая руками красноречивые и располагающие жесты. Уже все разложившая по полочкам Скалли ждала, на что решится начальства рассматривая канцелярские принадлежности и письменный прибор па столе, школьный глобус-сувенир, бронзового орла, распростершего крылья над чернильницами... На столе шефа отделения было на что посмотреть.

– Но вам надеюсь, понятно, что влияние переживаний агента Малдера на его профессиональные суждения вполне допустимо?
– пальцы обеих рук сведены вместе, подчеркивая серьезность высказанной мысли.
– И вам хорошо известно, что увлеченность агента Малдера столь спорными проблемами раздражает многих в нашем Бюро, - руки разведены, приглашая разделить искренние переживания но этому поводу.
– А это дело подольет масла в огонь, - красноречивый жест в сторону газетной вырезки.
– Я собираюсь запретить расследование, - "паркер" в правой руке зависает над бланком. Пора!

– Позвольте мне сначала переговорить с ним...
– необходимо срочно объяснить мотив. Так, чтобы он поверил, именно он! Черта с два он поверит. Ну, пусть не верит. Лишь бы остановить его. Есть!
– И дать вам свое заключение по этому делу - по результатам беседы...

Либо он сочтет меня стукачкой, либо законченной дурой. Результат один.

– Хорошо... Отложим решение. Сработало! Вашингтон, округ Колумбия

Штаб-квартира ФБР

4 октября 1992 года

Через полчаса

Если бы еще так же просто можно было бы и с Малдером обойтись!..

Уже через пять минут разговора Скалли чувствовала: еще одно слово, и она набросится на партнера с кулаками. Будет бить, драть ногтями, кусать - лишь бы стереть эту многозначительную ухмылку с его лица. Разумеется, он был бы последним, кому она рассказала бы об этом своем желании. Или хотя бы дала понять, что оно возникло.

– ...всего этого недостаточно, чтобы начать расследование!
– странно, что приходится объяснять это специальному агенту Фоксу Малдеру! А он сидит и такое ощущение, что с интересом наблюдает за ходом психологического опыта, скотина. Пиджак на спинке стула, рукава рубашки закатаны, рука небрежно играет карандашом... Ему не надо изображать спокойную уверенность - она у него в крови. И проклятая увлеченность делом, погруженность в проблему по уши. И, вообще, прекрати делать из меня дуру!