Шрифт:
«Я взяток не беру». А что с тобой такое? Где у тебя болит? Что стряслось?
Ведь такой может пронести что-нибудь, оставить в общей комнате, выйти, а от нас потом клочки по закоулочкам.
С тех пор он только из комнаты – и мы все выскакиваем. Работа встала.
Тут праздник какой-то опять, отпустили всех пораньше, идем через парк, навстречу группа женщин. Разговорились. Они:
– Поехали, ребята, к нам.
Мы:
– Поехали. Где наша не пропадала!
Новенький:
– Я не могу, меня жена ждет.
Да, так и сказал: «Меня жена ждет». Все с высшим образованием стоим дураки дураками – почему нельзя налево, если женат?.. Никто не может взять в толк, ни один! Стоят все, думают: «Какая тут связь, почему, если женат, то нельзя налево?.. Примета, что ли, такая есть нехорошая?.. К болезни какой-нибудь? Почему нельзя-то?.. Что за дикость? Что за предрассудки?! Что за суеверие?!»
Короче, народ у нас стал увольняться с работы. И только когда последний уволился, вскрылось, что новенький... из-под Чернобыля.
Вот как мирный атом может подгадить. Вообще надо беречь природу, если хотим жить по-человечески.
Друзья
На улице сталкиваются двое мужчин.
– О-о! – восклицают оба и обнимаются.
– Рад тебя видеть! – говорит первый.
– Здравствуй, мой дорогой, – говорит второй.
И они еще раз обнимаются и целуются. Молодая женщина, невольная свидетельница их объятий, говорит пятилетнему сыну:
– Видишь, как встречаются настоящие друзья.
– Сегодня какой-то день встреч, – говорит тем временем первый, – четырех знакомых встретил.
– Знакомых много, – философствует второй. – Друзей мало.
– Да, – соглашается первый, – потому что друг!.. это!.. Вот тебе неделю назад самому нужны были деньги, а ты мне одолжил. – Он осекается, хлопает себя ладонью по лбу: – Забыл ведь отдать! Ну ты подумай! – Тянет из кармана пиджака портмоне. – Шестьсот четырнадцать за мной?
Второй кивает.
– Вот шестьсот. Сейчас найду четырнадцать. – Первый начинает шарить по карманам.
– Потом как-нибудь отдашь, – говорит второй.
– Зачем? Долг платежом красен. Вот пятьдесят рублей.
Второй тоже достает портмоне.
– Значит, я тебе должен тридцать шесть, – говорит он. – Вот, держи тридцать, и сейчас шесть дам.
– Какие шесть?! – возмущается первый.
– А сколько? – теряется второй. – Пятьдесят минус четырнадцать – тридцать шесть. – Он шевелит губами, еще раз в уме вычитает из пятидесяти четырнадцать. – Тридцать шесть. Тридцать я отдал. Осталось шесть.
– Ну ты даешь! – горячится первый. – Ну ты что в самом деле? Какие шесть рублей?
Второй уже достал десятку и уже протянул первому.
– Ну, ну, – говорит первый, – значит, теперь я должен тебе четыре рубля.
– Не выдумывай! – одергивает его второй. – Не сходи с ума. Мы друзья или не друзья?
– Ты шесть рублей не захотел у себя оставить, а я, значит, за четыре удавлюсь?
– Я не говорил, что ты удавишься за четыре.
– Вот держи пять рублей.
– Хорошо, – криво улыбается второй, – сейчас я рубль найду. У меня был.
Первого душит возмущение.
– Вот, – протягивает мелочь второй, – двадцать копеек, двадцать, еще двадцать и пятьдесят.
– Спасибо, друг, – кривится первый. – Значит, я должен тебе десять копеек.
Оба стоят набычившись.
Возле них останавливается на секунду женщина, перекладывает тяжелую сумку из одной руки в другую, смотрит на мужчин, идет дальше, бормочет:
– Что за народ пошел? Прямо готовы убить друг друга.
Таможня
Таможня. К таможеннику подходит новоприбывший пассажир с огромным чемоданом. Таможенник:
– Оружие, меха, наркотики?
Пассажир:
– Добрый день.
– Добрый день. Оружие, меха, наркотики?
Пассажир оглядывается, недоуменно смотрит на таможенника:
– Вы с кем разговариваете?
– С вами.
– Слушаю вас.
– Оружие, меха, наркотики?
Пассажир опять оглядывается.
– Не понял.
Таможенник:
– Оружие, меха, наркотики?
– Что – оружие, меха, наркотики?