Гуллинг подал ему папку. Свидетель открыл ее и вынул пачку фотографий.

– Это снимок сделан с использованием зеркала, – сказал он, – и показывает ручку крышки с нижней стороны. На ручке видны многочисленные отпечатки пальцев, некоторые из них затерты, другие легко различимы.

– Обращаю ваше внимание на отпечаток, обведенный линией, – сказал Гуллинг. – Удалось ли вам его идентифицировать?

– Да, это отпечаток среднего пальца левой руки обвиняемой Аделы Винтерс.

– Защитник может спрашивать свидетеля.

– На ручке крышки мусорного бака вы обнаружили много отпечатков? спросил Мейсон.

– Да. Большинство из них очень отчетливы.

– Они настолько отчетливы, что их можно идентифицировать?

– Вы имеете в виду сравнение их с другими отпечатками?

– Да.

– Я могу это сделать.

– Вы связаны с Управлением полиции?

– Как эксперт, да.

– Вы получаете от полиции заказы на экспертизы?

– Я не совсем понимаю то, что вы имеете в виду. Если вы хотите сказать, что полиция диктует мне то, что я должен говорить, то вы ошибаетесь.

– Но полицейские говорят вам, что вы должны сделать?

– Ну... да.

– И следовательно, если полиция работает над сбором обвинительных доказательств против кого-нибудь, то ваши экспертизы направлены на этого человека?

– Как вы это понимаете?

– Возьмем, например, это дело, – сказал Мейсон. – Вы пытались и пытаетесь найти доказательства, выявляющие связь Аделы Винтерс с убийством. Вы не решаете загадки, а лишь пытаетесь обвинить Аделу Винтерс.

– Не вижу в этом никакой разницы. Это одно и то же.

– Нет. Не одно и то же. Возьмите, хотя бы, эти отпечатки пальцев. С той минуты, как вы обнаружили, что один из них принадлежит Аделе Винтерс, вы достигли цели, не так ли?

– Очевидно.

– Другими словами, вас интересовали папилярные линии на крышке бачка только потому, что они могли быть доказательством против обвиняемой?

– Мне так кажется, но я не знаю, к чему вы стремитесь, господин адвокат. Конечно, если она держала эту крышку в руках, то это несомненная улика. И я старался это установить.

– Вот именно. Но вы не пробовали установить кому принадлежат другие отпечатки пальцев?

– Ах вот в чем дело! – усмехнулся свидетель. – Десятки человек имели доступ к мусорным бакам. Люди из кухни отеля пользовались бачками и поднимали крышки в течение всего дня. Я хотел бы подчеркнуть, что я был занят только обнаружением и идентификацией отпечатков, доказывающих, что обвиняемая Адела Винтерс поднимала крышку бака.

– Вот именно! – воскликнул Мейсон. – Другими словами, вы хотели найти определенную улику, необходимую, чтобы против обвиняемой можно было возбудить уголовное дело. Когда вы ее нашли, то прекратили дальнейшие исследования. Так это было?

– В этом конкретном случае – так.

– Почему вы не пытались идентифицировать другие отпечатки?

– Потому что они меня не интересовали. Я получил задание проверить, поднимала ли обвиняемая Адела Винтерс крышку бака.

– А когда вы заявили, что крышку поднимали несколько раз в течение дня, вы сказали это без всяких доказательств, или у вас были веские причины для такого заявления?

– Да... были.

– Какие, например?

– Что ж, ведь очевидно, что так должно было быть.

– Какое свидетельство заставляет вас так предполагать?

– Ничего... ничего из того, что я видел бы сам. Но это же очевидно из доказательств!

– Прошу указать на пункты в доказательствах, которые указывают на то, что мусор подсыпался постепенно.

– Но, – сказал Корбел, – возьмите, хотя бы, показания Сэмуэля Диксона. Когда он нашел револьвер, тот был погребен глубоко в мусоре, а это указывает на то, что с того времени, когда револьвер бросили в бак, над ним скопилось много отходов.

– Каким образом это доказано?

– Но, мистер Мейсон, – перебил Гуллинг, – все это только лишний обмен словами со свидетелем на тему интерпретации улик.

– Ваша Честь, этот человек признал, что он исследовал улики только с целью найти доказательства против обвиняемой Аделы Винтерс, а не с целью установления истины, – возразил Мейсон.

– Но разве не очевидно, что все именно так и было, как утверждает обвинение? – с некоторой дозой нетерпения спросил судья Линдейл.

– Нет, Ваша Честь.