В таком же режиме существует и вся прочая «правда» о Гайдаре. А она страшна: красный Билли Кид, сгубивший – Х. Л. Борхес не даст соврать – не одну тыщу человек, не считая хакасов.

По крайней мере, писатель Владимир Солоухин, автор псевдодокументального романа «Соленое озеро», ведет счет на тысячи. Солоухинская правда сильна художественностью и деталью. Чего стоит одна хакасская бабушка из воспоминаний деятеля культуры Г. Топанова, старушка, заботливо собирающая в деревянную мисочку мозги сыночка, после того как юный психопат Гайдар размозжил ему голову из маузера…

Вот не было бы этой де-ре-вя-я-я-нн-ой (стеклянной или оловянной) миски с мозгами – то можно было бы засомневаться, потому что очевидцу злодейства Топанову (пожалуй, единственный проименованный свидетель в «Озере») в тот момент было пять годков, но он помнил, что стрелял из маузера командир в папахе. А поскольку папаху на всю страну Советов носил только Аркадий Гайдар, то сами понимаете…

По-хорошему, злосчастная папаха как примета убийцы – чуть более значительна, чем, допустим, штаны. Убийца был в штанах. А Гайдар штаны носил.

Но одной миски с мозгами мало. Нет масштаба. Две тыщи белых офицеров, что сдавались в плен, велел шашками посечь. Замочил – и в прямом, и в переносном, и в путинском смысле – в озере Божьем местных жителей: с тех пор там табу на отъевшуюся на человечине рыбу. Семьдесят шесть человек – детей и старух включительно – лично расстрелял из пулемета: поставил в шеренгу и выкосил. (Цифра 76 – еще одна деталь, работающая на достоверность. Вот 100 человек – это сомнительно, а 76 – вроде достоверно. Но лично я бы написал – 73. Это более оптимально. Или же 69. Можно и 81.)

Есть даже цитата самого Сталина (тут Солоухин честно говорит: «цитату приписывают Сталину»), который, вроде бы сказал, подивившись делам кровавого юнца: «Мы-то его простим, но простят ли его хакасы?» Создается впечатление, что в 1922 году звериные выходки чоновца Аркадия Голикова получили всероссийский резонанс. Мелкий бес просил прощения, а Диавол с оглядкой грехи отпустил…

Но в 1922 году Сталин, только что занявший тогда еще сравнительно скромную должность генерального секретаря РКПб, не был уполномочен карать или миловать жестокого комбата из Енисейской губернии и произносить исторические фразы.

С «правдой» о Гайдаре есть одна серьезная закавыка. Нет ни одного документа, свидетельствующего о вырубке реликтовых офицеров, о пулеметных забавах и ледовом побоище на озере Божьем… Для серьезного исследования отсутствие материалов – проблема.

На это у новых гайдароведов имелся выверенный ответ – документы того страшного времени просто не сохранились. Поэтому зверства приходилось реконструировать своими силами – на свой вкус.

Как же не сохранились документы?

Вот они, в архиве. Каждый чих Гайдара зафиксирован. Куда поехал, что приказал – весь Гайдар как на ладони. Он действительно был под колпаком у ГПУ. Были доносы, его проверяли, допрашивали. И за все время расследования не поступило на восемнадцатилетнего комбата ни одной жалобы от местного населения, а уж, наверное, не упустили бы возможности составить бумагу и поквитаться с убийцей.

Гайдар, конечно же, свирепствует. Но исключительно в виртуальном пространстве психиатрического гайдароведения.

Уличенное в клевете, оно выкручивается с иезуитской ловкостью.

Спрашивает, глядя в глаза:

– Время было страшное?

Отвечаю: – Не простое…

– Гражданская война – это братоубийственная бла-бла-бла?

Осторожно соглашаюсь:

– Бла-бла-бла…

– Бритвой-то Гайдар себя резал?

Крыть нечем:

– Было дело, резал. Но это ведь…

Облегченно:

– Ну вот, а вы говорите, Гайдар не убивал. Убивал как миленький. Он же чо-но-вец!

И как тут не привести характерный абзац из «Судьбы барабанщика»?

«– Юрка, – возразил я, – никакого эскимо я не ел. Это вы ели, а я прямо пошел в темноте и сел на место.

– Ну вот! – поморщился Юрка. – Я купил на всех шесть штук. Я сидел с краю. Одно взял себе, остальные пять вам передал. Очень хорошо помню: как раз Чарли Чаплин летит в воду, все орут, гогочут, а я сую вам мороженое… Да ты помнишь, как Чарли Чаплин летит в воду?

– Помню.

– А помнишь, как только он вылез, веревка дернула – и он опять в воду?

– И это помню.

– Ну, вот видишь! Сам все помнишь, а говоришь: не ел. Нехорошо, брат!»

Единственные засвидетельствованные мученики, принявшие смерть от гайдаровского пулемета, – это цивилизованные немецкие национал-социалисты, заглянувшие в 1941 году с освободительной миссией в СССР. Прикрывая отступление партизанского отряда в лесу под Каневом, Гайдар положил их не один десяток. Гайдар стрелял, лейтенант М. Тонковид был вторым номером – подавал ленты. Их пулеметный расчет задержал и отбросил отряд из двух сотен.