Внезапно в окуляре прицела появились четкие очертания угловатых современных изваяний из металла, застывших перед высоко взметнвувшимся шпилем монумента. На площади рабочий в комбинезоне с метлой в руке наводил последний лоск перед торжественным актом - его лицо находилось от Насио на расстоянии в несколько дюймов. Насио тронул пальцем рубчатый ободок фокусира и навел резкость, остановив крестик прицела на лбу дворника. Он стал медленно опускать ружье, пока крестик не остановился как раз посреди джинсовой груди дворника, и повинуясь маятниковому движению рук, сжимающих метлу, повел ружье вслед за грудью. Палец чуть надавил на спусковой крючок и - расслабился. Насио с довольной улыбкой опустил ружье. При таком прекрасном освещении да ещё с таким прекрасным инструментом у него не должно возникнуть ни малейшего препятствия для успешного выполнения задания

Ирасема наблюдала за ним в зеркале трюмо. Она ещё не успокоилась и кипела от ярости при вопоминании о том, как проснулась утром и нашла исчезнувшго накануне вечером Насио с блаженной улыбкой храпящим в своей постели. Она закончила свой туалет, нанеся последний слой пудры около уголков пухлых губ. Ей ещё представится возможность порасспросить Насио о его ночных похождениях, когда все трое соберутся снова у Себастьяна после мероприятия. Впрочем, кому какое дело будет до того, где пропадал Насио сегдня ночью - после "мероприятия": каждый получит свою долю и они расстанутся, возможно, надолго и все волнения минувшей ночи скоро растворятся в бездне новой жизни, которую откроют для них полученные ими гигантские деньги...

Она развернулась на пуфике и уставилась на сообщника. Насио встретил её взгляд кривой усмешкой. Он не сомневался, что сама девчонка объясняет себе его оживленное состояние предчувствием внезапной связи, которая вчера вечером - к несчастью - между ними не возникла, и он также был уверен, что по какой-то необъясниой причине теперь в её глазах затеплилась некая симпатия. Впочем ему хватило здравомыслия понять, что то зародившееся чувство скорее всего никакого отношения не имело к нему самому, оно просто стало провлением её возрастающего возбуждения по мере приближения кульминационного момента в их совместной работе.

Она спокойно спросила:

– Ну, как ты?

Его улыбка стала шире. С ружьем в руках он, похоже, чувствовал себя в её присутствии увереннее.

– Если ты хочешь спросить, не мандражирую ли я, то ответ отрицательный. Мне же не впервой, сама знаешь.

– Знаю.
– Она испытующе глядела на него.
– Но сегодня у тебя очень крупное дело . Раньше тебе такого не доводилось делать.

– Для тех, кого я убивал, все мои "дела" были одинаково крупными , заметил он насмешливо.

– А для тебя?

– Для меня-то?
– он пожал плечами.
– Мне они были одинаково безразличны. Работа есть работа.

– Не считая того, что за сегодняшнюю работу ты получишь такие деньги, которые тебе и не снились.

– Верно. Но ведь и ты и Себастьян получите столько, сколько вам тоже не снислось.

– Да.
– Она резко встала, давая понять, что разговор окончен, и обвела взглядом комнату.
– Я ухожу. Все, что мне нужно, я взяла, остальные вещи можешь бросить в номере. А сам начинай готовиться.

– Я уже готов.

Ирасема приоткрыла рот, чтобы возразить, но передумала. и взяла свою сумочку.

– Я позвоню тебе из "Глории", как только кортеж двинется по проспекту, и скажу тебе, в какой он машине и где сидит. Не занимай телефон...

Насио улыбнулся. Ну, так кто же мандражирует? За все время, что они провели в гостинице, он ни разу не воспользовался телефоном и, разумеется, не собирался этого делать в такой ответственный момент. Ирасема чуть зарделась, догадавшись о его мыслях, но решила не тратить время на препирательства.

– И не забудь про телевизор. Любая передача, кроме,,,

– Помню! Кроме музыкальной.
– Насио бросил ружье на кровать.
– Ну, иди.

– Да, - Она двинулась к двери, но в последний момент остановилась.
– И ещё не забудь про дверную ручку - протри её перед уходом. И вывеси снаружи табличку "Прошу не беспокоить".
– Она запнулась, точно раздумывая, стоит или нет ещё раз повторить эти инструкции, в конце концов заставив себя воздержаться. Вместо того она стрельнула на него своими черными глазами, бросила "Удачи тебе!" - и с этими словами вышла из номера.

Насио смотрел на закрывшуюся дверь с презрительнйй усмешкой. "Удачи тебе". Не надо было так говорить. С его точки зрения - точки зрения профессионального убийцы - он никогда не задумывался о судьбе своей жертвы, но все-таки его неприятно резануло это неуместное пожелание удачи в убийстве. Да и при чем тут удача - тут все дело в опыте и мастерстве.

Он глубокомысленно вздохнул. А может. оно и к лучшему, что ничего у них не вышло за эту неделю совместного проживания в одном номере: даже если бы девка и согласилась, лечь с ним в койку - это же все равно что нырнуть в бассейн с пираньей. Он даже почувствоввал жалость к Себастьяну. Это её материнское к нему отношение рано или поздно ему надоест, и тогда... Да впрочем это же не его проблемы, а - Себастьяна. Его проблема сейчас аккуратно выполнить работу и унести ноги, дождаться пока улягутся страсти, а после решить, как с толком распорядиться сказочным гонораром. Что сделать будет не труднее, чем убить вчера того болвана-легавого, подумал Насио с усмешкой. Труднее решить проблему Себастьяна: получив свой куш, он-то сумеет заполучить себе девчонку.