Марлен Штауденбрук - снова в парике и с контактными линзами - внимательно посмотрела на него.

– Они наши братья. Мы помогаем им, когда можем. А они нам.

– Братья, - глухо повторил Фрост, чувствуя, как спазм снова сжимает горло.
– Я понимаю так, что если бы они попросили вас помочь устроить террористический акт, то вы...

– Кто этот человек, о котором ты упомянул? Фрост не сразу ответил. Сначала он оглянулся на столик, который занимала девушка с каштановыми волосами. Но теперь там уже никого не было, официант убирал посуду.

– Его звали Кольнер, - сказал капитан.
– Он погиб во время перестрелки со спецбригадой Министерства юстиции ФРГ.

– Вот свиньи.

Марлен выглядела так, словно собиралась презрительно плюнуть.

– Пусть свиньи, - терпеливо продолжал Фрост.
– Но скажи мне об этом Кольнере. Он работал вместе с ИРА?

– Нет, - девушка отрицательно покачала головой.
– Я знала его, с ИРА он никогда не был связан.

– Ты врешь, - Фрост наклонился к ней так резко, что разлил свой кофе на скатерть.

– Может быть, - пожала плечами Марлен.
– А может быть и нет. Ты не имеешь права допрашивать меня, Фрост. Я скажу все, что нужно, когда уже буду в руках американцев.

Фрост покачал головой.

– Не думаю, что ты собираешься откровенничать с ЦРУ, крошка, - процедил он сквозь зубы.

– Думай, что хочешь, - равнодушно бросила Марлен.
– И вообще, это не твоя работа - думать. Ты здесь для того, чтобы обеспечивать мою безопасность. Вот и обеспечивай. И напрасно ты решил, что я готова пуститься в откровения ради твоих прекрасных глаз. Пардон, глаза.

Капитан скрипнул зубами.

– Неужели в тебе не осталось ничего человеческого?

– Ты шутишь, - усмехнулась Марлен.

Фрост, не мигая, смотрел в ее глаза за темными контактными линзами. Глаза, которые ничего не выражали. И ее смех был вполне искренним и естественным.

– Я сейчас расплачусь, - сказала девушка.
– Ты еще предложи мне автограф кого-нибудь из ваших трахнутых бейсболистов или кусок яблочного торта, испеченного твоей мамочкой. Какая сентиментальщина!

Фрост медленно закурил сигарету. На его лицо было страшно смотреть, он просто дрожал от ярости.

– Это называется яблочный пирог, сука, - прошипел капитан.

Он поднялся на ноги, едва не перевернув кресло. Бросил сигарету в недопитую чашку кофе и отрывистыми шагами двинулся к выходу из вагона-ресторана.

– Я ждала вас. Вот почему я оставила дверь купе открытой. Вы мистер Фрост, не так ли? Очень экзотично. У меня еще никогда не было одноглазого любовника.

– И у тебя его до сих пор нет, - с неудовольствием буркнул Фрост, перебивая эту болтовню.

Девушка - все в тех же очках в золотой оправе - полулежала на полке в своем купе. Небрежно наброшенное одеяло еле прикрывало ее небольшую грудь. Незнакомка улыбалась.

– Так это ты демонстрируешь тут свое мастерство в боевых искусствах? спросил Фрост.

– Как мило с вашей стороны, что вы этим поинтересовались, - рассмеялась девушка.
– Да, это я.

– На кою ты работаешь?
– Капитан закрыл за собой дверь и повернул защелку.

В глазах девушки появилась тревога.

– Расслабься, - сказал Фрост.
– Если ты можешь одним ударом сломать шею здоровенному мужику, то я не собираюсь с тобой связываться.

Девушка вновь улыбнулась. Это была хорошая, добрая улыбка, не то, что у Марлен Штауденбрук.

– Я не работаю - я студентка.

– Студентка? А в каком это университете учат убивать террористов в поездах? Скажи мне, и я тоже попытаюсь туда поступить. Так это у тебя сейчас дипломная практика, да?

Девушка непринужденно рассмеялась и наклонилась вперед. Одеяло чуть соскользнуло с ее груди, и она не успела его придержать. А может и не хотела этого делать.

– Нет, я в самом деле студентка и у меня действительно скоро начнется преддипломная практика. Но я учусь вовсе не в спецшколе, а в самом обычном университете. А сейчас просто решила немного попутешествовать, чтобы отдохнуть и сменить обстановку. Кстати, моя специальность - полевая механика.

– Что?
– удивился Фрост.
– Ты хочешь сказать, что когда закончишь учебу, то отправишься в деревню чинить тракторы?

Девушка снова рассмеялась. Капитану ее смех нравился все больше и больше.