– Да - ответил он.
– Главным образом я убивал женщин.

Говоря эти слова, он думал о Марлен Штауденбрук. Словно прочтя его мысли, Вероника спросила, отводя глаза:

– Неужели эта твоя террористка такая бешеная собака, что...

– Вот именно, - с хмурым видом сказал капитан.
– Ладно, теперь я уже могу сказать тебе, в чем заключается моя работа. Хотя думаю, что ты и так это знаешь. Короче, меня наняли по контракту, чтобы я вывез эту девицу из Европы. В своей голове она держит информацию, которая очень нужна кое-кому в Вашингтоне. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что Марлен Штауденбрук является одной из самых известных в мире террористок, и полиция всех европейских стран мечтает заполучить ее в свои руки. Кроме того, и ее дружки по организации охотятся за ней. В общем, такая карусель, что голова кругом идет. А вдобавок, эта красотка - прирожденный хладнокровный убийца. Таких я еще не встречал. Ну, может только ты тут с ней сравнишься...

Становилось все холоднее, и они стояли, зябко поеживаясь, за полосой деревьев недалеко от шоссе. У них было такое ощущение, что они заблудились во время лесной прогулки. Девушка придвинулась ближе к Фросту и положила голову ему на плечо.

– Я замерзла.

– Надо было захватить с собой свитер. Ладно, возьми мой пиджак.

Капитан стянул его с плеч и набросил на Веронику. Тут же он почувствовал, как холод охватывает тело.

– А ты всегда такой...
– начала девушка и умолкла.

– Какой?

Ее ладонь прикоснулась к его лицу.

– Ты сильный, ты уверен в себе, и это мне в тебе правится. Но не только это. Есть еще кое-что более важное. В общем, если вдруг с нами что-то случится... я хочу, чтобы ты помнил - ты мне очень нравишься.

Фрост почувствовал, как его желудок сжало спазмом. У пего появилось зловещее предчувствие, что произнесенные Вероникой слова означают нечто большее, чем просто реакцию испуганной девушки на их сложное положение. Qua сказала это так, словно знала: что-то должно произойти, причем очень скоро.

– А что с нами может случиться?

– Не знаю... Я просто так выразилась.

– Выразилась? Очень хорошо. Ну, ладно, я запомню, что нравлюсь тебе. Если, конечно, буду еще в состоянии что-либо помнить.

– Ну... никто не знает, что его ждет в будущем. И я только...

– Почему ты решила идти со мной? Вероника сделала шаг назад; она опустила голову, глядя в землю.

– Я уже объяснила - ты мне нравишься.

– Ты мне тоже нравишься, но тут ведь дело не в этом. Ты вот называла меня тайным агентом, а как насчет тебя? На кого ты работаешь?

Девушка резко встряхнула головой, отбрасывая волосы со лба, и посмотрела ему в глаза.

– Я тебе уже говорила, я студентка...

– Нет, милая. Сразу заметно, что ты не любишь и не умеешь лгать. Ну, скажи мне правду. По крайней мере, скажи что-нибудь, что можно истолковать двояко. Тогда ты и не соврешь, и не проговоришься.

– Я не понимаю тебя, Хэнк.

– Многие люди меня не понимают, - с хмурым видом произнес Фрост и закурил другую сигарету; потом достал еще одну, растянул и дал девушке, - Возьми и успокойся.

Вероника взяла ее, глубоко затянулась и выпустила дым через ноздри.

– Но кто-то все-таки понимает, - тихо сказала она.
– Ты очень любил какую-то женщину, я почувствовала это, когда мы были в постели. Она умерла, да?

Фрост прислонился спиной к стволу дерева, пытаясь разглядеть в сгущающейся темноте носки своих шестидесятипятидолларовых ботинок. Его голос звучал глухо, когда он ответил:

– Думаю, да. Вот почему мне нужна была Марлен Штауденбрук. Возможно, она знает это наверняка.

– Как ее звали?

– Бесс. Она погибла от взрыва бомбы, которую террористы подложили в лондонском универмаге. За минуту до этого я подарил ей обручальное кольцо. Она пошла в туалет, и тут сработала бомба. Ее тело так и не обнаружили, но взрыв был такой силы, что людей просто поразрывало в клочья, так что это еще ни о чем не говорит. До сих пор еще не найдены тела нескольких человек.

– Мне очень жаль, Хэнк, - мягко сказала Вероника.

– Жаль тебя и жаль ее. Наверное, она была счастлива, когда любила тебя?

– О чем ты говоришь?

– Да все о том же. Ты мне нравиться и это очень приятное чувство. Я представляю, как это было бы здорово - любить тебя и знать, что ты тоже любишь.

Фрост посмотрел на нее долгим взглядом, потом бросил окурок на землю, затоптал его каблуком и привлек девушку к себе. Она тоже выбросила свою сигарету и подняла на него свои зеленые глаза, которые словно светились в темноте.

– Хэнк?

– Что, крошка?

– Поцелуй меня, пожалуйста.

– Хорошо.