– Превосходная речь!

– Если у вас не разработаны пальцы, вы не сможете играть на скрипке. Люди, которые стремятся изучить основы своего искусства, заслуживают поддержки. Я сама вхожу в пятерку первых балерин мира, - она улыбнулась, только потому, что прошла школу и хорошо владею техникой своего ремесла. Вы стали знаменитым художником по той же причине. Дети, которые хотят пойти по моим или по вашим стопам, вправе ждать помощи. Вот потому я и приняла предложение Боба Уилсона, я поняла, что действительно могу кому-то помочь, и пусть даже заодно моей помощью воспользуются сотни бездарей.

– Я пришел к заключению, что вы очень славная девушка, - сказал Джерико.

Моллюски оказались совершенно исключительными. Таня повязала на шею салфетку, чтобы не испачкаться растаявшим маслом. Насытившись, они заказали мятный ликер со льдом и капелькой бренди. Вечер оказался на удивление легким и свободным. Таня обладала редким качеством - она не вынуждала вас все время помнить, что перед вами звезда.

Когда они не спеша ехали обратно через владения Бауманов, Таня вздохнула. Она сидела, откинувшись на спинку сиденья и заложив руки за голову.

– В последний раз я так славно отдыхала, когда мне было лет двенадцать.

– Не вы одна, - отозвался Джерико.

– Тогда я дружила с одним мальчиком. Он был моим ровесником и брал меня на рыбалку возле Шипшед-Бхей. Он сам насаживал мне на крючок наживку. И никто не приставал к нам с россказнями про птичек и бабочек. - Она слегка улыбнулась, искоса взглянув на Джерико. - За последние десять лет вы единственный мужчина, который не хватает меня в охапку и не начинает срывать с меня одежду, едва мы остаемся наедине. Я много раз пыталась убедить себя, как здорово было бы обойтись без этого. И вот теперь так и случилось. - Она рассмеялась. - Что-то не так?

– Это всего лишь дисциплина и выучка, - ответил Джерико.

– То есть?

– Это ваши собственные слова. Проявить перед вами свое нетерпение означало бы обречь себя на неудачу.

Она потянулась и коснулась его загорелой руки кончиками пальцев:

– Спасибо вам за все.

Шины вновь зашуршали по голубовато-зеленого цвета асфальту. Скоро показался огромный серый дом, в котором еще светились окна.

– Что вы думаете о нашей хозяйке? - поинтересовался Джерико.

Легкая дрожь пробежала по ее изящному телу.

– Бог с ней. Она очень напугана.

– Чем?

– Не знаю, Джон. Но она просто больна от страха.

– Выглядит она вполне здоровой.

– Умирают не только от болезней. Я бы очень хотела никогда не встречать ее, потому что не смогу ее забыть, даже когда уеду отсюда.

На террасе Таня остановилась:

– Пойду сразу лягу, пока меня никто не видел.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. На него повеяло ароматами "Тысячи и одной ночи".

– До завтра, - шепнула она и ушла.

Он проводил ее взглядом и через открытую французскую дверь увидел, как она буквально вспорхнула на следующий этаж по винтовой лестнице. Потом он почувствовал запах табачного дыма и обернулся. Из тени вышла высокая фигура, оказавшаяся актером Эриком Трейлом.

– Можете не считать меня вашим почитателем, Джерико.

– Это должно меня огорчить?

Трейл перевел глаза, слегка покрасневшие от выпивки, на лестничный пролет.

– Я имел ее в виду для себя. Конечно, трофеи достаются победителям. Может, в следующий раз мне повезет больше. Она действительно так хороша, как мне показалось?

Под рыжей бородой Джерико заиграли желваки.

– А вам не кажется, что ваше неумеренное любопытство достойно крепкой взбучки?

Джерико стоял в пятне лунного света у открытого окна своей спальни и хмуро курил трубку. Лиз Бауман пришла и ушла, а он прочитал ей нотации о сексе, вместо того чтобы вспомнить Танины слова: "Она просто умирает от страха". Джерико умел разбираться в людях, и это чутье редко его подводило. Теперь он не сомневался, что его просили о помощи, а он не услышал призыва. Он попытался убедить себя, что проблемы этой женщины начались не вчера и не завтра кончатся и что утром она будет нуждаться в его помощи не меньше, чем пять минут назад. Тогда он сможет оправдаться перед ней за то, что не расслышал слов, которые она не решилась произнести.

Он повернулся к бюро, чтобы выбить трубку, но оцепенел и застыл на месте, потому что услышал приглушенный, полный муки крик, донесшийся откуда-то из глубины дома. За всю свою жизнь Джерико не слышал ничего более жуткого, тем более что он сразу понял, что кричала женщина... Однажды в Конго он слышал, как кричал мужчина - миссионер, которого оскопили местные террористы. Потом он наткнулся в джунглях на его тело и был рад, что этот человек умер. Но там эти звуки не были неожиданными, они являлись частью антуража.