Герцоги переглянулись. Они прекрасно понимали, что ребенок Эндрю Кандерра попал в тяжелое положение и Ланакан Орландо, скорее всего, пытается ему помочь. Тристан Стюард тяжело вздохнул, но больше ничем не выдал своего раздражения - ему не удалось получить право наследования Кандерра.

–  Я благодарен вам, ваша милость, за то, что вы благословили брак моего сына, - тихо проговорил Седрик и повернулся к регентам.
– А теперь прошу меня простить. Мне нужно заняться погибшими, как, впрочем, и вам тоже.

–  Их будет значительно больше, если вы откажетесь меня выслушать, заявил Тристан Стюард.

Резкий тон заставил всех присутствующих посмотреть на него. Голубые глаза лорда Роланда пылали яростью, которую он с трудом сдерживал. Он окинул всех серьезным, почти презрительным взглядом, на мгновение задержавшись на Найлэше Моусе.

–  Уезжайте, ваша милость, - приказал он не слишком вежливо. Возвращайтесь к его высочеству кронпринцу и расскажите о том, что здесь произошло. Сообщите ему, что я скоро с ним свяжусь. Мои люди проводят вас до границы.

Благословенный Сорболда несколько минут смотрел на него, затем, неохотно кивнув, повернулся к собравшимся в библиотеке герцогам.

–  От имени своей страны я приношу вам глубочайшие соболезнования в связи со случившимся, - сказал он и перевел взгляд на священнослужителей. Я молю вас не забывать о том, что все мы дети Единого Бога, сыновья Создателя. Зло, творящее насилие, покинуло пределы Тириана и Орландана и добралось до Сорболда, но Корона не имеет к нему никакого отношения. Прошу вас об этом помнить и не терять разума. Уверяю вас, принц примет самые жесткие меры к виновным и сделает все, чтобы страшное преступление не повторилось.

Он подождал ответа, но все молчали. Так и не услышав никакой реакции на свои слова, он кивнул, прощаясь, и покинул библиотеку.

Тристан Стюард дождался, когда за Моусой закроется дверь, а затем с застывшим от ярости лицом повернулся к остальным регентам.

–  Я вас предупреждал, что так будет, говорил, что нам необходимо действовать, но вы не прислушались к моим словам - ни один из вас.
– Он наградил сердитым взглядом Стивена.
– Теперь праздник зимнего солнцестояния проклят, запятнан кровью граждан всех провинций и даже далекого Сорболда. Я больше не намерен терпеть вашего легкомыслия. Если вы собираетесь и дальше закрывать глаза на творящееся вокруг вас, что ж, прекрасно. Но лично я не стану бездействовать, когда гибнут подданные Орландана. Итак, я заявляю о своих правах верховного регента и принца столичной провинции и беру на себя командование всеми армиями Роланда. Пора собрать наши силы под единым руководством - моим - и положить безумию конец. Та провинция, которая заявит о своем несогласии, будет изгнана из Орланданского союза и больше не сможет рассчитывать на защиту Бетани.

–  Иными словами, ты объявляешь себя королем?
– уточнил Ирман Карскрик.

–  Пока нет, хотя это должно стать логичным следствием моих нынешних действий.
– Тристан внимательно взглянул на каждого из присутствующих, стараясь понять, как они отреагировали на его слова.
– Какой у меня будет титул, не имеет значения. Главное - спасение Роланда. Намерьенская война расколола наши земли, и вот теперь мы стоим на краю пропасти. Все, хватит! Мы слишком долго расшаркивались друг перед другом, обходя этот вопрос. Моя армия защищает ваши провинции. Именно солдаты Бетани поддерживают мир в Роланде...

–  ... при помощи довольно высоких налогов, - договорил за него Мартин Ивенстрэнд, герцог Авондерра.
– Любой из нас мог бы создать сильную армию, будь у него средства, предоставленные тебе.

–  Как бы там ни было, никому из вас не хватило духа это сделать, сердито возразил Тристан.
– Будучи верховным регентом, я имею право стать главнокомандующим объединенной армии. Что я и делаю. Тот, кто со мной не согласен, может больше не рассчитывать на мою защиту. Я прекращу все торговые отношения и разорву дипломатические связи с провинцией-отступницей.

–  Неужели все это всерьез?
– фыркнул Квентин Балдасарре.

–  Я абсолютно серьезен. Я лишу ваши провинции почтовых караванов, разорву зерновые соглашения, вы попадете в полную изоляцию и превратитесь в беззащитные иностранные государства. С меня более чем достаточно этого кошмара. Он стоил мне гораздо больше, чем я намерен платить.
– Тристан замолчал, вспомнив о Пруденс и ее расчлененном теле, лежащем на траве амфитеатра в Илорке.
– А теперь решайте: вы со мной или хотите выйти из союза?

Правители провинций в недоумении переглядывались. В голосе Тристана звучала сила, плечи были напряжены от еле сдерживаемых эмоций. Атмосфера в библиотеке накалилась, как перед грозой. Стивену казалось, что во рту у него появился привкус крови.

В комнате повисла напряженная тишина, которую время от времени разрывал треск горящих в камине поленьев да тиканье часов.

Наконец Колин Абернати, Первосвященник Неприсоединившихся государств, повернулся к Тристану.

–  Я думаю, мне пора вас покинуть, сын мой, - мягко проговорил он.
– Мне не пристало присутствовать на вашем совете, поскольку моя епархия не входит в состав Роланда. Однако если мое мнение кого-нибудь интересует, скажу, что ваш план кажется мне разумным. Действительно, уже давно пришло время Роланду разобраться с правами наследования королевского трона и объединиться под главенством одного дома. Как иностранец, должен заметить, что ясность в данном вопросе пойдет на пользу и Роланду, и его союзникам.