– Слушаю, Борис Николаевич.

Я поправлял собеседника:

– Это Александр Васильевич.

А дальше принимал доклады, раздавал команды, собирал информацию, чтобы потом рассказать о последних событиях Верховному главнокомандующему.

После полуночи я понял: информация, поступающая в Кремль, не совсем соответствует действительности. Из ГАИ доложили:

– Никаких частей Министерства обороны в городе нет. Останкино штурмуют, на защите только внутренние войска и милиция.

В самом же министерстве, как мне сообщили, идет постоянное заседание штаба - там присутствуют и Черномырдин, и Сосковец, и сам министр Грачев. Я уже понял: пока Павла Сергеевича не подтолкнешь, самостоятельно он ничего делать не будет

Незадолго до этого печального заключения ко мне подошел мой заместитель Геннадий Иванович Захаров, капитан первого ранга, и объяснил, как бы он очистил Белый дом военным путем. Мирного все равно уже не будет. Раз оппозиция первой пролила кровь, с ней теперь придется разговаривать на ее же языке.

Захаров нарисовал схему, из которой следовало, что для взятия Белого дома требуется всего-то десяток танков: пять боевых машин откроют стрельбу с Калининского моста, а остальные пять - с противоположной стороны. Грохот пушек психологически воздействует на людей очень сильно, вызывает панику и деморализует обороняющихся. А жертв может и вовсе не быть - стрелять танки начнут после предупреждения, по пустующим этажам.

Я спросил Захарова:

– А как быть с защитниками, которые вокруг здания собрались. Их куда девать?

Он ответил:

– Я почти уверен - после первых залпов все разбегутся.

В жизни получилось еще проще - люди разбежались, едва заслышали грохот танковых гусениц.

– Хорошо, поезжай в Генштаб, к Грачеву, и, если удастся, изложи ему свой план. Мы скоро тоже там будем, - напутствовал я Захарова.

Было около двух часов ночи.

Геннадий Иванович успешно миновал все кордоны, ни разу не предъявив своего удостоверения. Дежурный проводил его до апартаментов министра Грачева.

В кабинете был полумрак, горела только настольная лампа. Из задней комнаты появился Павел Сергеевич в голубом десантном тельнике, в бриджах с подтяжками и в домашних тапочках. Заметив в комнате Захарова, удивленно спросил:

– Ты кто такой?

Захаров объяснил, что пришел от Коржакова предупредить на всякий случай, что скоро в Генштаб приедет президент. Грачев спешно приказал дежурному:

– Срочно собери мне здесь всех, кто есть живые.

Только после этого в кабинет пришли генералы. Грачев попросил:

– Немедленно подготовьте ситуацию: где мы находимся, что сейчас делается.

Предупредив Грачева, Захаров вернулся в Кремль.

Пришлось разбудить Бориса Николаевича и доложить обстановку. Президент выслушал меня и согласился, что необходимо ехать в Министерство обороны.

Он тоже недоумевал - ведь Грачев сказал, что войска в Москву вошли, беспокоиться нечего. Но со всех постов ГАИ поступала другая информация: войска стоят на кольцевой дороге, в столице нет ни одного подразделения.

Служба безопасности проверила маршрут от Кремля до Знаменки - именно там заседал штаб Министерства обороны. Захарову я велел ехать с нами.

В министерство мы вошли через персональный вход министра, на лифте поднялись на нужный этаж и через заднюю комнату попали в кабинет.

Атмосфера мне сразу не понравилась - комната прокурена, Грачев без галстука, в одной рубашке. Через распахнутый ворот видна тельняшка. Другие участники заседания тоже выглядели растерянными, понурыми. Бодрее остальных держался Черномырдин.

Президент вошел, все встали. Ниже генерал-полковника военных по званию не было, но спроси любого из них, кто конкретно и чем занимается, ответить вряд ли смогли бы.

Борису Николаевичу доложили обстановку. Никто ничего из этого доклада не понял. Ельцин спросил:

– Что будем делать дальше?

Наступила мертвая тишина. Все потупили глаза. Президент повторил вопрос:

– Как мы дальше будем с ними разбираться, как их будем выкуривать?

Опять тишина. Тогда я не выдержал: