А что еще может быть? Господи, какие еще возможности существуют?

***

Солнце еще не выглянуло из серой дымки над океаном, когда на рассвете в субботу Джейк вместе с Кэлли шел через проход в низкой дюне на пляж. Кэлли семенила позади него по узкой тропинке, засунув руки в карманы штормовки.

Он шагал, как всегда, стремительно, глаза его неустанно обшаривали небо, море и голый песок и, наконец, останавливались на ней. Если Кэлли была рядом, она всегда притягивала его взгляд. Так было с первой их встречи, и взгляд Джейка говорил ей очень много. Сегодня, шагая рядом с Джейком, она остро чувствовала его взгляд.

– Как ты вчера побеседовала с потрошителем душ?

– Он сказал, что я должна примириться с твоим решением таранить этот транспортник в Средиземном море. Джейк остановился и обернулся к ней. Он был изумлен.

– Какого черта тебе беспокоиться об этом?

– Я неделю была вдовой.

Он отвернулся и взглянул на море. После паузы Джейк продолжал:

– Это не исключено и еще раз.
– Он пристально посмотрел на жену.
– Женщины вообще живут дольше мужчин. У меня нет волшебного хрустального шара, Кэлли, Господи, в конце концов, все мы смертны.
– Он раздраженно рубанул рукой. Через десять секунд меня может поразить метеорит. На меня может наехать пьяный водитель, не успею я сойти с тротуара...

Он замолчал, потому что она отвернулась и пошла по пляжу, сложив руки на груди.

Он бросился догонять ее.

– Эй...

– Целую неделю ты был мертв! Ты покончил с собой, гоняясь за этими проклятыми арабами, а я здесь оставалась одна-одинешенька!
– Он взял ее за руку, а она вырвалась и повернулась к нему лицом.
– Ты знал, как я люблю тебя, и... и... когда позвонили и сказали, что ты жив, на следующее утро уже была назначена траурная служба. Я собиралась хоронить тебя! Ты был мертв!
– Джейк обнял ее, и она уткнулась головой ему в плечо.

Когда она перестала дрожать, он прошептал:

– Еще любишь меня?

– Да.

– Немножко или совсем-совсем?

– Я еще не решила.

Обнявшись, они зашагали дальше на север. Через минуту он остановился и поцеловал ее, а потом они продолжали путь, взявшись за руки.

***

Что-то белое. Что бы ни маячило перед глазами Бабуна, оно было белое. Он закрыл глаза, и боль и тошнота охватили его. О боги... Что-то твердое и холодное на щеке - он снова открыл глаза - и белое. Много света... Он пошевельнулся. Черт! Он лежит в распроклятой ванне.

Он с усилием приподнялся. Голова словно улетает куда-то. Он был одет в тот же мундир, но весь измятый и со следами рвоты. И ботинки на нем. Боже, так мерзко он себя еще не чувствовал за все двадцать восемь лет жизни - будто восстал из мертвых. Он медленно присел. В голове словно орудовал кувалдой взбесившийся Кинг-Конг. Ухватившись за краны, он сумел встать. Каждый удар сердца отзывался бешеным стуком в висках. Его качало. Бабун попробовал выбраться из ванны. Он споткнулся и тяжело плюхнулся на пол, ударившись головой о край раковины. Там он и лежал, не в силах пошевелиться.

Охваченный болью, он как бы в тумане слышал, как раскрылась дверь.

– Доброе утро.
– Женский голос. Бабун с усилием повернул голову и зажмурился от яркого света лампочки под потолком. Рита Моравиа!

Что он сделал, чтобы заслужить такое? Воистину, жизнь - это сплошное злосчастие и скорбь.

– Я была бы рада, если бы ты попробовал перебраться отсюда в свою комнату, Таркингтон. Немедленно. Не хочу, чтобы кто-то неправильно подумал о нас с тобой.

Он попытался заговорить. Во рту пересохло и отдавало отвратительной кислятиной. Он прочистил горло и облизал губы.

– Как я сюда попал?

– Тебя притащили четверо мужиков. Решили, что ночью кому-то надо присмотреть за тобой. Я вызвалась.

– Как мило с твоей стороны.

– А теперь убирайся отсюда, Таркингтон. Он сумел подняться и проковылял мимо нее. Ему опять требовался унитаз - и как можно быстрее. Он миновал маленькую гостиную, открыл дверь и поспешно двинулся по коридору. Вслед слышался ее голос:

– Вылет сегодня в два. Встречаемся в холле без десяти двенадцать.

***

Джейк сидел на гребне невысокой дюны и наблюдал, как планер взмывает вверх. Нос модели был наклонен под сорок пять градусов в сторону моря, но встречный ветер дул настолько сильно, что планер как-то удерживался над дюной.

Ветер держал планер невысоко, всего в трех или четырех метрах от земли, так что восходящий поток воздуха не давал ему упасть на песчаный намет.

– Лучше разверните его обратно, - посоветовал одиннадцатилетний авиационный эксперт. Джейк попробовал заложить вираж.