– За всякое деяние положено воздаяние, - лицо странника посуровело. Но мы должны учитывать не только мотивы мести, детка. Бар Савалт, испросив у Пресветлого этот эдикт, одновременно подписал и собственный смертный приговор.

– Почему?
– глаза Лидор округлились.

– Подумай сама, любимая! Ведь мы обманули его, поманив сладким куском! Эта история с отцовскими записями, которые ты якобы нашла... Экспедиция в Сайлор для их проверки... Все это ложь! Но щедрейший поверил в нее, получив аванс - перчатки...

– Молнии Айдена?

– Да, молнии Айдена! Сей магический талисман реален и находится у него в руках... и заставляет думать, что все остальное тоже правда. Вот почему мы получили и титул, и звания, и все твои поместья... А теперь представь себе, что произойдет, когда обман откроется. Ведь рано или поздно этого не миновать! Если, к примеру, этот бар Кейн, лазутчик щедрейшего, не вернется в течение года, у Савалта могут возникнуть вопросы... И он, как минимум, пошлет в Сайлор меня, а ты останешься заложницей!

Лидор вздрогнула.

– Что же нам делать, Эльс? Ведь ты... ты же не собираешься открывать ему дорогу на Юг? Настоящий путь?

– Разумеется, нет, малышка. Но бар Савалт все же отправится туда прямо в загробное царство светлого Айдена.

– А... а император?
– спросила она, помолчав.
– Что сделает он, узнав о нашем обмане?

– Ничего, если удастся доказать, что обманул его бар Савалт. И если к тому времени щедрейший будет мертв...
– Блейд мрачно усмехнулся.
– Ты помнишь, о чем написано в грамоте Пресветлого? Там нет ни слова о наших обязательствах... я имею в виду это путешествие в Сайлор... Нам вернули титул и земли, дабы славный род бар Ригонов не захирел и мог по-прежнему служить империи! Вот так!
– он пристукнул кулаком по высокой луке седла, - Я даже сомневаюсь, что бар Савалт поведал Пресветлому всю правду... особенно насчет перчаток с молниями Айдена...

Кони шли неторопливой мерной иноходью. Лидор задумалась, покачиваясь на спине своей белой лошадки, ее зрачки потемнели, губы сжались.

– Ты думаешь, кроме Савалта и, быть может, Пресветлого, никто не знает об этой истории? Ни Нураты, ни бар Стам, ни чиновники щедрейшего?
– наконец спросила она.

– Почти уверен в этом. И вскоре выясню наверняка.

– Как?

– Выясню, - буркнул Блейд, грозно сверкнув глазами.

– Но все равно останутся свидетели... этот бар Кейн, например. Если он вернется, да еще вместе с твоим... твоим отцом...

– Он не вернется, - твердо произнес странник.
– Никто не вернется, Лидор. И мой отец тоже.

Глава 7. Плавание, продолжение

Ксидумен и Ханд, вторая половина месяца Сева

(конец апреля - начало мая по земному времени)

Садра, пугливо прижимаясь к северному берегу, миновала пролив. Тут, между оконечностью Дорда и ксамитскими берегами, он был сравнительно неширок - миль тридцать, не больше. На карте полуостров Дорд вытягивался к югу своим раздвоенным концом, словно целил одним из скалистых рогов в выступ Ксайдена, на котором лежала Катампа, крупнейший порт и самый большой город эдората. За этой узостью открывался обширный внутренний эстуарий Длинного моря, уходивший к востоку, к Ханду, Ири и Ганле, на пару тысяч миль. Этот гигантский бассейн имел овальную форму и соединялся с Кинтанским океаном проливом, чьи берега были для айденитов столь же загадочны и далеки, как Камчатка и Аляска для европейцев в средние века. Край мира, предел обитаемых земель! Лишь корабли из Ханда и двух союзных с ним городов рисковали плавать в этих водах.

В северо-западной части от Внутреннего Ксидумена отходил длинный рукав, вытянутый к полюсу, - Полуночное море. Про него в обитаемых землях рассказывали больше страшных сказок, чем правдивых историй, ибо в тех краях не бывали ни обитатели центрального материка, ни хайриты. Хайриты, однако, знали о нем побольше.

Блейд, отдыхавший после утренней разминки на палубе, попытался вспомнить, что же говорил ему про Полуночное море старый Арьер, отец Ильтара, сказитель и певец Дома Карот. Пожалуй, речь шла не о географии, а об истории... точнее - о бесконечных сварах с восточными хайритами... и если Полуночное море и упоминалось, то лишь вскользь, к слову...

Увы, и хариты, могущественный народ севера, были расколоты междуусобицей! Они сражались друг с другом с неменьшим ожесточением, чем империя с эдоратом Ксам, проливая реки крови в надежде обрести честь или доблестную кончину. Старец Арьер не ведал причины этой затянувшейся на века вендетты, но Блейд полагал, что ему удалось вычислить ее - вероятно, предметом спора являлись горы Селгов, или Теплые горы, как называл их народ Двенадцати Домов. То была неприступная скалистая стена, некогда воздвигнутая пришельцами со звезд, за которой скрывались небольшие долины, озера и горные реки, пастбища и сады, просторные пещеры, приспособленные для уютной и комфортабельной жизни. Все это богатство после изгнания селгов отошло обитателям Западной Хайры и было поделено двенадцатью их кланами, жившими с той поры меж собой в мире и дружбе. Восточной же ветви хайритов не досталось ничего, кроме степей и лесов, в которых зимы были снежными и суровыми и никаких каменных палат с теплыми стенами не имелось.

По словам Арьера, восточные хайриты отличались такой же неукротимостью в битвах и столь же виртуозно владели оружием, как и воины Двенадцати Домов. Еще сказитель говорил об их коварстве и хитрости, о том, что они не любят чужих и их земли закрыты для путников...

Их земли! Блейд потер лоб, припоминая. Да, их земли тянулись на север от Внутреннего Ксидумена и почти до самых берегов Полуночного моря... так, во всяком случае, утверждал Арьер... Значит, если он отправится в те края, то встречи с хайритами не избежать... Вот если бы удалось обзавестись в Ханде какой-нибудь посудиной! Кораблем, который мог бы доставить его в самую северную точку Полуночного моря!