— Чего за базар-вокзал?

— А хрен его знает! — с какой-то злостью ответил сержант. — Слыхал, на Париже стрельба была? Ну вот…

— А-а… — понимающе кивнул Поршень.

— Ты чего ходишь-то? — вполголоса спросил Буш. — Я чего-то такое слышал, что… в общем, что Дрын на тебя зуб имеет.

— Да пускай имеет, — отмахнулся Поршень. — А вы вообще кого ищете?

— Мы — никого. Нам сказали, отдыхайте, ребята. Вот они ищут, — и Буш кивнул на проходящий военный патруль.

— Паклю ловят, что ли?

— Да на фиг он сдался, этот Пакля? Паклю там по пьяной лавочке проверяли, он сам, небось, больше всех там обосрался… Там ребята посерьезнее были. Которые магазин захватывали, помнишь?

— А, исламцы, — кивнул Поршень, продолжая корчить из себя дурака.

Простившись с Бушем, он отошел и беззвучно рассмеялся. Оказывается, никто даже не подозревает, что Пакля напрямую замешан в перестрелке на Париже. Никому и в голову не приходит, что его мускулистые защитники и таинственные суперсолдаты — одно и то же. Оказывается, они все еще ищут каких-то дурацких «исламцев».

Получалось, что Пакле больше незачем прятаться.

Но Поршень и не думал ему это сообщать. Напротив, он собирался держать приятеля в подвале как можно дольше. Чтоб не путался под ногами, не мешал делать дела. Настоящие дела.

Мысли Поршня замельтешили, забегали, пока не сложились в простой и замечательный план. Это касалось Кирилла. До вечера следующего дня Поршню пришлось побегать и кое-что выяснить. После этого он сходил на почту, купил жетон и бросил его в щель телефона-автомата.

— Вы ищете, где бандиты? — произнес он хриплым искаженным голосом. — Я знаю, где.

— Гляди, это просто! — Хрящ горячился и пытался привлечь внимание Кирилла. Он разложил на стуле детали бронекомплекта «Зеркало» — громоздкие, тускло блестящие железяки, скрепленные ремешками.

— Вот смотри, раз — и все, — он сел на стул, прямо на железки, хлопнул по одной из них, и в ту же секунду вся конструкция защелкнулась на его руках и ногах с глухим звоном. — От-тана. Видел, техника!

Хрящ встал и прошелся по тропинке, напоминая боевого робота из мультфильма.

— Тяжеловата одежонка, — заметил Кирилл.

— Нет! Ни капли! — возбужденно воскликнул Хрящ. — Она вся как будто сама ходит, я только ногами шевелю.

— Не балуйся, батарейки посадишь.

Оба сидели всадике у Машки, скрытые от посторонних глаз стеной кустарника. Был вечер, небо уже собиралось темнеть. День, проведенный в Машкином доме, Кирилла немного разочаровал. Все было не так, как он вначале представлял.

Выяснилось, что Машка и не собиралась развлекать гостей. Она то убиралась, то готовила, а потом села за книжки в своей комнате.

Кирилл томился, несколько раз заходил, обменивался с ней малозначительными фразами, разглядывал фотографии, потом уходил. Один раз взял какую-то книжку с перекрещенными шпагами на обложке. Но быстро принес ее обратно: там были сплошные «О, любимая!» и «Сжальтесь над моим сердцем, милорд».

В общем, было скучновато. И даже по телевизору смотреть оказалось нечего.

— Ты чего предкам сказал? — поинтересовался Хрящ.

— Сказал, на день рожденья поехал к другу в Хлябино. А ты?

— А думаешь, меня спрашивают? — мелко рассмеялся Хрящ.

Кирилл все больше склонялся к мысли, что торчать тут совершенно незачем. После перестрелки на Париже город был заполнен милицией и военными. Можно было спокойно ходить и ничего не бояться. Только дурак в такой обстановке начал бы устраивать какие-то разборы.

Незаметно в саду стемнело. Хрящ принялся собирать железки обратно в ящик.

— Пошли в дом, а? — предложил он. — Может, кино какое поглядим?

Кирилл пожал плечами. И в эту секунду кто-то громко и решительно постучал в калитку.

Оба встрепенулись. Соседи и знакомые так не стучат, явно пришел кто-то чужой. Но кто — такое время?

— Собирай барахло быстрее, — прошипел Кирилл. — Там Машка одна в доме.

Они тихо подобрались поближе к крыльцу, не решаясь выглядывать из-за угла дома. Машка вышла, убедилась, что ребята рядом, и приложила палец к губам. Затем пошла к калитке, включив по пути лампочку во дворе.